Время демографических перемен. Избранные статьи. А. Г. Вишневский
Читать онлайн книгу.
при сравнении ее с одной из самых бедных европейских стран – Португалией. В середине 1960‑х годов португальский показатель был в 2,5 раза выше российского, в начале 1980‑х годов показатели сравнялись, сейчас российский показатель втрое выше португальского (рис. 3). При этом следует иметь в виду, что официальная российская статистика занижает уровень младенческой смертности по сравнению с его оценкой по международным стандартам вследствие того, что Россия до сих пор не перешла на общепринятые рекомендуемые ВОЗ критерии определения живорождения[57].
Не менее убедительным доказательством того, что модернизация смертности в России зашла в тупик, стала крайне неблагоприятная динамика смертности населения трудоспособного возраста – от 15 до 60 лет. Если смертность детей все же снижалась, то у населения в трудоспособных возрастах, особенно у его мужской части, преобладающей была тенденция роста смертности, тогда как случаи ее снижения были лишь кратковременными эпизодами.
Рис. 2. Младенческая смертность в России, ЕС‑15 (до расширения в 2004 г.), США и Японии, на 1000 родившихся
Рис. 3. Младенческая смертность в России и Португалии с 1960 г., на 1000 родившихся
Причины смерти: непреодоленная архаика. Неблагоприятные показатели смертности, в свою очередь, отражают непреодоленную архаику структуры причин смерти, от которых умирают россияне. Эта архаика имеет два измерения.
С одной стороны, какой бы крупный класс причин смерти мы не взяли, от причин любого класса в России умирают раньше, чем на Западе. Это значит, что у нас, как и десятилетия назад, все классы причин сохраняют силу почти на всей шкале возрастов, тогда как на Западе их действие ограничено в основном верхней частью этой шкалы. От одних и тех же причин россияне умирают раньше, чем европейцы, американцы или японцы, причем разница в среднем возрасте смерти очень велика (табл. 1).
Таблица 1. Разница в среднем возрасте смерти между Россией и странами «западной модели» смертности[58]
Примечание. Ранжировано по последнему столбцу.
С другой стороны, в России очень высока доля смертей от причин с относительно более низким возрастом смерти (табл. 2). Если взять, например, три выделенных в табл. 1 класса причин с самым низким средним возрастом смерти у мужчин в России (внешние причины, инфекционные и паразитарные болезни, прочие болезни), то они ответственны за 279 из каждой 1000 смертей (табл. 2). На Западе же от трех классов причин с минимальным средним возрастом смерти (внешние причины, инфекционные и паразитарные болезни, болезни органов пищеварения) умирает всего 123 из каждой 1000 умерших, при том что и минимальный средний возраст смерти от этих причин на Западе намного выше, чем у нас.
Таблица 2. Вероятность умереть на протяжении жизни от основных классов причин смерти в России и на Западе
Подробнее об этом см.: Население России 2006. Четырнадцатый ежегодный демографический доклад / под ред. А. Г. Вишневского. М., 2008. С. 177–178. Примечание 2015 г.: переход на международные критериии определения живорождения произошел только в 2012 г.
Используемая здесь «западная модель» сконструирована Е. М. Андреевым и соответствует усредненной таблице смертности по причинам смерти, объединяющей данные за 2005 г. для 13 стран: Австрии, Великобритании, Германии, Греции, Ирландии, Испании, Люксембурга, Нидерландов, США, Финляндии, Франции, Швеции и Японии.