позвонят и скажут: все пропало

      брошу трубку выйду отдышаться

      было время оказалось мало

      и на рай не остается шанса

      он должно быть выглядит неброско

      но огнем охваченная муха

      не прожжет глазок в небесных досках

      заслонивших от пера и пуха

      сидишь на кухонной тахте

      и прошлое не ворошишь

      стенает турка на плите

      и тлеет на фольге гашиш

      дырявит солнечный нарвал

      обои а панельки вне

      поют владимирский централ

      в экстазе молятся войне

      мне плохо с этими людьми

      и страшно выходить во двор

      где лето разлеглось в тени

      ленивое как лабрадор

      ничейного тебя подхватят и поднимут

      качельки во дворе хребты гаражных крыш

      рябины что вжились в неординарный климат

      все то чему себя присвоить разрешишь

      заброшки вдоль реки опоры ЛЭП трамваи

      местам где будешь ты я снизу помашу

      мозаике цветной советского ДК и

      как только сдастся свет медвежьему ковшу

      а может быть тому что не получишь даром

      виденьям райских куб и безупречных мальт

      забудь меня дышать уфимским перегаром

      потом сходить с ума на плавленый асфальт

      твой сонный голос одурманит так

      что на мгновенье станет хорошо

      пока под видом высшего из благ

      не завершил планету афтершок

      я жду его сливаясь как геккон

      с животным страхом – маскировка дня

      но скоро скоро выйду на балкон

      смотреть перфоманс стекол и огня

      глянь облака посажены на клей

      летучести утратившие свойство

      и у весны как у любви твоей

      диагноз биполярное расстройство

      и мчитесь вы с успехом на убой

      дорожные не видящие знаки

      где лица пролетают вразнобой

      как призраки из мира Миядзаки

      вышла вся прямая речь но

      отыщи эквивалент

      в леденящем бесконечном

      переходе с да на нет

      зная что на повороте

      дымный порох пьяный чад

      свяжут с тем кто