****

      Скоро на дороге им стали попадаться другие путники, верховые и повозки, которые тоже стремились в город в поисках заработка, наживы или по другим каким делам. На дороге стало шумно и людно, и это было хорошо, потому что капитан и Платон быстро затерялись в толпе таких же моряков, крестьян и бродяг, увечных и нищих, спешащих укрыться от ветра за стенами города.

      Въезд и вход в Гавану со стороны суши охранялся не так тщательно, как с моря. В скором времени капитан и Платон прошли через заставу, и звучное многоголосие большого города, его говора, пения, смеха, особо непривычное после палубного однообразия, охватило их, впитало в себя и поглотило без остатка.

      Пройдя немного, Платон, как было с ним договорено, остановился перед кем-то из местных жителей, и капитан произнёс страдальческим голосом свою давно уже заготовленную фразу:

      – Друзья, скажите несчастному испанскому матросу, потерявшему свои иллюминаторы в битве с эскадрой проклятого англичанина контр-адмирала Дэвида Митчела… Где он может потратить свою последнюю монету, чтобы поесть?..

      – Это женщины, – шепнул Платон, нагнувшись к самому уху капитана.

      Капитан неловко поклонился, поводил головой из стороны в сторону и, постучав палкой по земле, сказал жалко:

      – О, простите сеньоры, а может быть, сеньориты!.. Где мы можем найти тут таверну?

      Женщины наперебой стали объяснять Платону, куда надо идти: все показывали разные направления. Они заспорили между собой, размахивая руками, потом стали отталкивать друг друга в плечи и опять показывать в разные стороны. Платон, потянув за собой капитана, медленно пошёл прочь, оглядываясь по сторонам. Через пару шагов он обернулся на женщин, которые продолжали что-то яростно кричать друг другу, и прошептал:

      – Одна сеньорита идёт за нами…

      Чёрт, что ей надо, подумал капитан и застучал палкой быстрее, прибавив шаг, у него даже пальцы руки, держащейся за локоть Платона, свело судорогой. Но девушка всё же обогнала их и, зайдя спереди остановившегося Платона, вдруг сунула монету в правую руку капитана между его пальцами, державшими палку, и сказала:

      – Возьмите вот…

      От неожиданности выронив палку, капитан зажал монету в руке и быстро стал стаскивать свою шляпу. Прижав шляпу к груди, он скованно поклонился и сказал тихо и медленно, чтобы не сбиться ненароком на английский:

      – О, сеньорита, вы очень добры…

      И тут же сам понял, что получилось слишком уж жалко, словно он уже совсем умирает от голода.

      Девушка поспешно произнесла дрогнувшим голосом:

      – Я покажу вам, где ближайшая