– Господи, какая пошлость! – воскликнула Фотомодель. – Это кто ж такие мерзости придумывает! – Она смотрела на Общественника недоверчиво, широко раскрытыми глазами, словно подозревая его в причастности к сочинению подобных текстов и одновременно не желая в это верить. – Про какие-то окровавленные простыни, тампоны… Просто уши вянут!

      – Я же говорил, что это не мое! – нервно выкрикнул тот. – Вы сами просили прочитать! Я, между прочим, не хотел! Я, между прочим, предупреждал!

      – Ошибаетесь, девушка, – покачал головой Интеллигент. – Это даже не пошлость, это вообще черт знает что. Такому и определения подходящего не подберешь… Не надо было такую чушь читать. Да еще при дамах. – Это уже относилось к пребывающему на грани истерики Общественнику.

      – Вы что издеваетесь? – Последний порывисто вскочил. Его лицо стремительно багровело. Багровость эта была весьма нездоровой, если не сказать – опасной, могущей в итоге уложить его на больничную койку под надлежащий присмотр квалифицированных врачей или пакостных людей, объявивших себя таковыми. – Сколько раз можно вам повторять – это не мое! Я не имею к этим дурацким памяткам никакого отношения! Ровным счетом никакого! Это не мои документы и точка!

      – А папка твоя? – вкрадчиво поинтересовался Бывалый. Он задумчиво посмотрел на свои высовывающиеся из продырявленных тапок пальцы с ногтями в красивом траурном обрамлении, затем перевел взгляд на Общественника и хмыкнул – не находя что ответить, тот только беззвучно открывал рот. – Да ты сядь, сядь, чего так волноваться-то… Ну, сочиняет человек памятки – и что с того. Подумаешь, дело большое. Кто-то ж должен. Лучше пусть это делает такой вот безвредный, влюбленный в свое дело общественник, нежели те.

      – В белых халатах? – сообразил Интеллигент.

      – Они самые, – кивнул Бывалый. – Уж они придумают. От их памяток всем худо станет. А в этой хреновине хотя бы один полезный пунктик имелся.

      – Насчет вокзалов и фотороботов? – опять ухватил на лету Интеллигент, чем заслужил одобрительный взгляд Бывалого.

      – Никогда не следует доводить дело до фоторобота, – наставительно сказал он.

      – Ты имеешь в виду… – Интеллигент, кажется, опять догадался, но теперь побоялся произнести свою догадку вслух.

      – Нет свидетелей – нет фоторобота, – веско подтвердил Бывалый, перехватив его недоверчивый взгляд. – Но это я так, к слову. Сам-то я, конечно, человек мирных профессий… Ну, чего сидим? Наливайте, что ли.

      – Это не мое… – в очередной раз пробубнил наконец обретший дар речи Общественник. Обмякнув, он тряпичным кулем брякнулся седалищем на свой проволочный ящик и по зн�