Век Екатерины Великой. София Волгина
Читать онлайн книгу.
придворной дамой, которая проявляла к нему интерес.
Поскольку Екатерина не беременела, через неполные девять месяцев после свадьбы канцлер Бестужев, по требованию государыни, представил Екатерине на подпись два документа, касавшиеся Великокняжеской семьи, по коим, в сущности, к Екатерине Алексеевне и ее супругу приставляли воспитателей, призванных укрепить их семейные узы. Бестужев сформулировал три главных обвинения против Великой княгини: отсутствие усердия к православной вере, несоблюдение запрета на вмешательство в государственные дела империи и чрезмерная фамильярность с молодыми вельможами, посещающими двор. Последний пункт представлялся наиболее важным – в нем явно подразумевались братья Чернышевы.
Посему за самой Великой княгиней была призвана присматривать камер-фрау Мария Крузе, теща обер-гофмаршала при дворе Елизаветы Петровны, генерал-аншефа барона Карла Ефимовича Сиверса. Великая княгиня же, обязанная состоять при своем супруге, должна была исправить некоторые непристойные привычки его, как, например, манеру выливать содержимое стакана на головы прислуги, говорить грубости и неприличные шутки лицам, имеющим честь быть приближенными к нему – и даже иностранцам, допущенным ко двору.
Да, Великий князь грешил подобными делами. Совсем недавно он так напился, что у него случилась горячка с сильнейшей головной болью. Испуганная Екатерина, подумав, что он умирает, вызвала лекарей. Сама императрица вместе с медикусом Лестоком появилась в их покоях. Ему пустили кровь. Видя слезы на глазах невестки, Елизавета Петровна обняла ее:
– Не плачь, Петр Федорович поправится. Все будет хорошо.
Екатерина, с надеждой взглянув на императрицу, всхлипнула:
– Боюсь, ему совсем плохо. Он все время стонет.
Елизавета положила свою руку ей на плечо, погладила, желая успокоить. Екатерина безотчетно прижалась к ней. Слезы полились еще быстрей.
– Не бойся, я тебя не оставлю, даже если случится худшее, – вдруг сказала императрица и мягко погладила по спине.
Великая княгиня поняла, что Елизавета знает, чего на самом деле она пуще всего боится: вернуться в Пруссию. Екатерина кинулась ей в ноги, поцеловала руку, и тут же Елизавета снова привлекла ее к себе, забрала из ее рук Евангелие. Перевернула страницу, покачала укоризненно головой:
– Читаешь Святую книгу… похвально, весьма похвально. Но уж очень мелкий шрифт, испортишь свои глазки, тем паче, – она оглядела комнату, – в темноте, перед единственной-то свечой.
Екатерина не нашлась с ответом.
Через час ей передали от государыни Евангелие с крупным шрифтом.
Как и полагала государыня Елизавета Петровна, через день Великий князь оправился, стоял на ногах и шутил со своими задушевными друзьями Чернышевыми. Петр Федорович очень любил своих камер-лакеев. Они служили ему еще до приезда будущей его жены в Россию. Старший из них, Андрей, был двоюродным для двух других –