Единородное Слово. Опыт постижения древнейшей русской веры и истории на основе языка. Светлана Молева
Читать онлайн книгу.
(о чем речь ниже), если бы не жестокая, на грани выживания история России и самих росов да не прозвучавшие спустя полтора почти тысячелетия слова императора Александра III, обращенные к молодому наследнику: «У России только два союзника – армия и флот». Почему? – К разрешению этого вопроса можно подойти только путем исследования религиозноисторического пути росов.
Но, несмотря на жесточайшие многовековые нападки со стороны соседей, Русь ширилась и оформлялась в единое христианское государство. В 867 г. Константинопольский патриарх Фотий отмечал, что Русь «усердно следует христианской обрядности» /29/. Так что было кому со стороны христиан подписывать русско-византийские договоры и было кому креститься в освященном в 952 г. киевском Софийском соборе.
Другие источники позволили современным исследователям установить, что в Х – ХШ вв. на Руси насчитывалось около 10 000 церквей /30/. Следуя теории призвания в «новокрещеную» Русь греческих мастеров, для такого грандиозного строительства (до 30 церквей в год) понадобилось бы, пожалуй, переселить сюда половину Греции, не говоря уж о несметных материальных затратах. Но можно ли с уверенностью поручиться, что все они являлись новыми; не была ли значительная часть их достроена, перестроена, переосвящена, как это обыкновенно бывает в живой церковной жизни?
Так вот и получается: если с первым этапом реформ князя Владимира (языческий, 980 г.) новгородский и киевский люд разобрался решительно, без страха и сожаления, то второй – христианизация 988 г. – прошел для ведущих христианских стран и вовсе незамеченным: акт «крещения Руси» не был отмечен ни в Риме, ни в Константинополе /31/.
Таким образом, реформаторская деятельность князя Владимира может рассматриваться как «темное место» в мифологизированной русской истории. Подтверждением тому служат непосредственно русские источники: известия о крещении и самого князя, и Руси крайне противоречивы, отрывочны, а вопрос о первоначальной организации русской церкви, по признанию ученых, «еще больше запутан противоречиями источников, чем история самого крещения» /32/.
«Все это никоим образом не может быть объяснено незнанием или отсутствием сведений, так как митрополичий свод 1039 г. составлялся в то время, когда еще живы были участники Владимирова княжения и крещения <…> Значит, мы имеем дело с тенденциозным изложением и умолчанием “Древнейшего свода”» /33/.
Итак, суть и содержание реформ 980 и 988 гг. доныне остаются невнятны. Возможно, их тактические или стратегические цели окажутся более ясными, если, вопреки сложившейся традиции, обе реформы рассмотреть именно как единую поэтапную реформу.
Небезосновательно предположить, что языческий этап (980 г.) так или иначе связан с разгромом князем Святославом Хазарии (965 г.) и усилением иноверческой диаспоры в Киеве[40].
Относительно крещения 988 г. существует мнение, что целью его было «перекрещивание» «по греческому ритуалу» /36/, что, понятно, не принесло мира в народ, издревле причисляющий себя к русской первоапостольской церкви.
Почему ветхозаветный
Киево-Печерский патерик приводит рассказ о Никите Затворнике, который, «прельщен бысть от диавола», изучил наизусть Ветхий Завет и «николи же въсхоте видети, ни слышати, ни по-читати» Евангелие и Апостол /34/. Характерно и то, что «ветхозаветная тематика заметно выделяет одного из составителей “Повести временных лет”…»/35/.