Повести древних лет. Хроники IX века в четырех книгах, одиннадцати частях. Валентин Иванов
Читать онлайн книгу.
чтобы выбить добычу и – долой. Нужно следить, чтобы кто из нас сглупа не обидел биарминов. Медведя рогатиной, соболя силком, птицу стрелой, землю сохой, а соседа бери сердечной лаской.
– Верно говоришь. Мы будем крепки биарминовской дружбой, – за всех согласился Одинец. – А железо бы здесь поискать. Болот много.
– Поставим избу, и ты отдохнешь от дороги, – тихо сказала мужу Заренка.
Кончилась дальняя дорога. Пора рубить жилье, трудом брать землю и трудом овладевать новым морем.
В устье реки Тихой-Двины берега и острова лесисты. А на правом от устья берегу моря, который тянется на восход солнца, лес слабеет. На бугристых холмах березняк не растет ввысь, а кустится. В низменностях расползлись травяные и моховые болотистые луга, здесь биармины пасут свою остророгую скотину.
В своем хозяйстве биармины не держали лошадей, коров, овец, коз и свиней, к которым привыкли новгородцы. Для всего у биарминов была одна домашняя скотина – олень. Такие же олени водились в приильменских лесах, по Нево, Онеге и Свири. Новгородцы считали оленей диким зверем, а биармины сумели на диво приручить их пуще собак. Биармины и ездили на оленях, и доили, и брали с них мясо и шкуру.
Повольники облюбовали удобное место на правом берегу Двины около самого устья, на большой протоке, рубили лес для изб и для тына – хотелось прикрыться хоть небольшим островком. Соседи-биармины ни на минуту не оставляли своих новых друзей.
Закончив свои весенние ловли по Двине, биармины сотнями возвращались к морю и не сидели в покое. Они шныряли и на больших кожаных лодьях, и на маленьких лодочках по всем извилистым протокам устья и по морю.
Простой и добрый народ, честный. Каждая вещь из обихода повольников побывала в руках любопытных биарминов, но ничего не пропало. Вначале все же иной раз повольникам становилось боязно от многолюдства биарминов.
Надобны или не надобны и острожек, и тын, кто же скажет наперед? А будет спокойнее.
Строились с помощью биарминов. Карислав намашется топором и разогнет спину, а биармин тянется.
– Попортишь железо, мужик. Оставь.
Мало-помалу биармины и новгородцы начинали понимать друг друга в простых делах, и приятель биармин твердил Кариславу:
– Нет. Не попортишь. Нет, не попортишь.
– То-то! Гляди у меня!
Биармин смеялся, показывал на свои глаза и кричал:
– Гляди меня, гляди меня!
– Эх, да не так ты тяпаешь. Смотри, как нужно!
Карислав показывал, как держать топор и как бить, чтобы щепа кололась крупно и железо не мяло, а резало древесину. А биармин вертелся около, припрыгивал в увлечении и крякал под удары:
– Ах-а! Топ-пор!
Ему не терпелось:
– Давай топ-пор. Я! Я!
У всех заводились друзья, звали по именам. Отеня сидел на бревне верхом и ошкурял стругом кору, а оба его приятеля, Киик и Дак, пристраивались рядом и не могли дождаться своей очереди. Бревно поспевало вмиг.
Вечерко