Скажи пчелам, что меня больше нет. Диана Гэблдон
Читать онлайн книгу.
я принялась легонько ощупывать шею. В центре горла виднелся шрам от трахеотомии, которую я сделала, чтобы спасти ему жизнь, – едва заметная ложбинка шириной не больше дюйма. Провела по ней большим пальцем: сверху и снизу проходили кольца здоровой хрящевой ткани. Должно быть, ему стало щекотно от моих прикосновений; Роджер вздрогнул – кожа шеи вмиг покрылась мурашками – и засмеялся.
– Гусь разгуливает по моей могиле, – пошутил он.
– Скорее топчется по твоему горлу, – улыбнулась я. – Повтори еще раз, что говорил доктор Макьюэн. Все, что вспомнишь.
Роджер откашлялся, и я почувствовала под ладонью трепыхание кадыка.
– Он ощупал мое горло. Так же, как вы сейчас, – с улыбкой добавил зять. – Потом спросил, знаю ли я, что такое «гиоид», или «подъязычная кость». – Рука его невольно потянулась к шее, но замерла на полпути. – Макьюэн сказал, что у меня она примерно на дюйм короче, чем следует. И что в противном случае я был бы уже мертв.
– Интересно… – Поместив большой палец ему под челюсть, я попросила сглотнуть.
Зять послушно выполнил просьбу. Не отнимая пальца, проделала тот же опыт с собой.
– Черт подери! – поразилась я. – Конечно, выборка небольшая – к тому же нужно учитывать анатомические особенности разных полов. Но, похоже, он прав. Возможно, ты – неандерталец.
– Кто-кто? – Роджер ошарашенно уставился на меня.
– Шучу. Хотя неандертальцы действительно имели строение гиоида, отличное от современных людей. По мнению большинства ученых, хомо неандерталенсис и вовсе обходились без него, поэтому и не могли говорить. Однако мой дядя Лэмб… Подъязычная кость необходима для связной речи. Она удерживает язык в правильном положении, – пояснила я, заметив непонимание на лице зятя. – Так вот, дядя не верил, что неандертальцы были немыми. Считал, что у них гиоид просто располагался немного по-другому.
– Чрезвычайно увлекательно, – вежливо сказал Роджер.
– Итак, продолжим. Что доктор Макьюэн сделал после замечания о твоем гиоиде? Как именно он тебя касался? – спросила я, вновь обхватывая руками его шею.
Роджер откинул голову назад и сместил мою руку чуть ниже, осторожно раздвинув пальцы.
– Примерно так.
В таком положении мои пальцы покрывали – полностью или частично – все важнейшие органы шеи, от гортани до подъязычной кости.
– А потом…
Я напряженно прислушивалась – не к словам Роджера, а к голосам его тела. Я десятки раз осматривала ему горло, особенно в период восстановления после неудавшейся казни. Но с тех пор минуло несколько лет. Мышцы шеи напряглись под моими пальцами, пульс бился ровно – хотя и чуть быстрее обычного. Очевидно, для Роджера это было очень важно. Мне стало неловко: ведь я понятия не имела о методе Гектора Макьюэна и тем более не могла его воспроизвести.
«Я знаю, какой должна быть на ощупь здоровая гортань, и вижу, в каком состоянии твоя… Поэтому просто дотрагиваюсь до нее и представляю здоровой», – вот что сказал Макьюэн в ответ на расспросы