Богат, хорош собою, Ленский

      Везде был принят как жених;

      Таков обычай деревенский;

      Все дочек прочили своих

      За полурусского соседа;

      Взойдет ли он, тотчас беседа

      Заводит слово стороной

      О скуке жизни холостой;

      Зовут соседа к самовару,

      А Дуня разливает чай,

      Ей шепчут: «Дуня, примечай!»

      Потом приносят и гитару;

      И запищит она (Бог мой!):

      Приди в чертог ко мне златой!..[28]

      Но Ленский, не имев, конечно,

      Охоты узы брака несть,

      С Онегиным желал сердечно

      Знакомство покороче свесть.

      Они сошлись. Волна и камень,

      Стихи и проза, лед и пламень

      Не столь различны меж собой.

      Сперва взаимной разнотой

      Они друг другу были скучны;

      Потом понравились; потом

      Съезжались каждый день верхом

      И скоро стали неразлучны.

      Так люди (первый каюсь я)

      От делать нечего друзья.

      Но дружбы нет и той меж нами.

      Все предрассудки истребя,

      Мы почитаем всех нулями,

      А единицами – себя.

      Мы все глядим в Наполеоны;

      Двуногих тварей миллионы

      Для нас орудие одно,

      Нам чувство дико и смешно.

      Сноснее многих был Евгений;

      Хоть он людей, конечно, знал

      И вообще их презирал, —

      Но (правил нет без исключений)

      Иных он очень отличал

      И вчуже чувство уважал.

      Он слушал Ленского с улыбкой.

      Поэта пылкий разговор,

      И ум, еще в сужденьях зыбкой,

      И вечно вдохновенный взор, —

      Онегину всё было ново;

      Он охладительное слово

      В устах старался удержать

      И думал: глупо мне мешать

      Его минутному блаженству;

      И без меня пора придет,

      Пускай покамест он живет

      Да верит мира совершенству;

      Простим горячке юных лет

      И юный жар и юный бред.

      Меж ими всё рождало споры

      И к размышлению влекло:

      Племен минувших договоры,

      Плоды наук, добро и зло,

      И предрассудки вековые,

      И гроба тайны роковые,

      Судьба и жизнь в свою чреду, —

      Всё подвергалось их суду.

      Поэт в жару своих суждений

      Читал, забывшись, между тем

      Отрывки северных поэм,

      И снисходительный Евгений,

      Хоть их не много понимал,

      Прилежно юноше внимал.

      Но чаще занимали страсти

      Умы