Отдел убийств: год на смертельных улицах. Дэвид Саймон
Читать онлайн книгу.
весь дом, зная, как долго трасологическая лаборатория будет перебирать грязь и пыль, волосы и волокна ткани только из одной комнаты? Или, понимая, что здесь не было масштабной борьбы в разных комнатах, лучше попросить помощников медэксперта осторожно завернуть тело в простыни, чтобы сохранить волосы и волокна ткани на кровати?
Криминалисты, доступные на каждой смене лишь в небольшом количестве, сами по себе ограниченный ресурс. Возможно, человека, работающего у вас, пришлось сдернуть на убийство с коммерческого грабежа, и, возможно, спустя полчаса его затребуют на другой огнестрел в противоположном конце города. Не менее ценно и ваше время. Часы активной полуночной смены может понадобиться поделить между двумя убийствами и полицейской стрельбой. Да и при одном убийстве часы, проведенные на месте преступления, следует соизмерять с тем временем, какое можно выделить на допрос свидетелей в центре.
Все места преступлений разные, один и тот же детектив может отвести двадцать минут на уличный огнестрел или двенадцать часов – на нападение с холодным оружием на двоих человек в двухэтажном доме. В обоих случаях важны баланс, понимание, что надо сделать и что можно сделать, чтобы получить улики. Еще требуется настойчивость, чтобы проследить за самыми важными процедурами, проверить, что все делается правильно. В каждой смене есть криминалисты, при чьем виде детективы на сложном месте преступления вздыхают с облегчением, тогда как некоторые не смогут снять четкий отпечаток даже с руки подозреваемого. А если нужны фотографии месторасположения критических улик, лучше так сразу и сказать – иначе тебе придут глянцевые снимки 5 на 8 дюймов со всех ракурсов, кроме самого нужного.
Это базовые требования. Но есть в местах преступлений что-то еще, что-то неосязаемое на спектре между отточенными навыками и чистейшим чутьем. Обычный человек, даже самый наблюдательный, посмотрит, увидит много деталей и сделает общий вывод. Хороший детектив посмотрит на то же место и осмыслит все как части единого целого. У него как-то так получается выделить важное, разглядеть, что соответствует месту, что ему противоречит, что на нем необъяснимо отсутствует. Если заговоришь с балтиморским детективом о дзене и искусстве следствия, тебе вручат «Миллер Лайт» и попросят завязывать со своей хиппи-коммунистической пропагандой. Но есть что-то на месте преступления если не совсем антирациональное, то уж точно интуитивное.
Тут сложно что-то объяснить, когда Терри Макларни, глядя на полуголое тело пожилой женщины, окоченевшей без видимых травм в постели, на основании открытого окна и единственного лобкового волоса на простыне делает правильный вывод, что расследует изнасилование и убийство.
Или когда Дональд Уорден, пройдясь по пустой улице Восточного Балтимора через минуту после огнестрела, прикладывает руку к капоту одной из двадцати припаркованных машин и чувствует теплый двигатель – явный признак, что недавно в машине сидели люди, но сбежали, чтобы не