***

      Я не доверял доктору.

      Седой и улыбчивый, он располагал к себе. Но я помнил его разговор с Жаном Гавриловичем в коридоре.

      Сейчас он вколет мне наркоз, и я отключусь. Откуда я знаю, что он сделает со мной, пока я буду без сознания.

      – Без наркоза может быть больно, – спокойно предупредил доктор.

      Какого чёрта я упрямлюсь? В магическом мире он и так может сделать со мной всё, что ему взбредёт в голову. Я даже не почувствую.

      – Нет, – упрямо повторил я. – Я должен видеть, что вы делаете.

      Доктор ещё раз попытался возразить.

      Но я посмотрел прямо в его усталые глаза и почувствовал, как внутри снова шевельнулась тугая струна.

      Словно бдительный цепной пёс в своей конуре.

      – Нет.

      – Ну, хорошо, – вздохнул доктор.

      Он убрал шприц в саквояж и достал оттуда тёмную склянку с широким горлом. Вытащил резиновую пробку.

      – Тогда выпейте вот это.

      Я взял склянку и понюхал. Густое снадобье слегка пахло мятой.

      – Что это?

      – Местная анестезия, – объяснил доктор. – Мне нужно привести в порядок ваши рубцы. Когда вы это выпьете, всё ваше тело онемеет. Но вы будете в сознании, как и хотите.

      И какая разница? Даже если я пойму, что он делает что-то не то – как я смогу ему помешать?

      Голова у меня кружилась. Ноги подкашивались от усталости.

      Да чёрт с ним!

      Хотя бы, действие лекарства объяснил. Не все врачи до этого снисходят.

      Я осторожно сделал небольшой глоток. По пищеводу словно прокатилась ледяная волна. Затем комок льда упал в желудок, и я почувствовал онемение.

      – Пейте больше, – поторопил меня Александр Михайлович. – Иначе будет больно.

      Я зажмурился и залпом ополовинил склянку.

      Тело мгновенно онемело. Зубы сжались от холода.

      Александр Михайлович ловко забрал склянку, подтолкнул меня, и я упал на кровать, словно ледяная статуя. Даже испугался, что рассыплюсь на осколки. Но не рассыпался, зато увидел, как доктор закатывает рукава халата.