Образ России в современном мире и другие сюжеты. Валерий Земсков
Читать онлайн книгу.
и все они оказываются в большей или меньшей степени эсхатологически окрашенными. Это относится и к модерным, сциентистским сценариям, если даже они не включают в себя эсхатологизм в содержательном плане.
Суть же состоит в следующем. Механизм кризисной динамики, если рассматривать его в избранном аспекте, определяется тем, что модерное, находясь в оппозиции к традиционному как главному препятствию на пути своего утверждения, апеллирует «через его голову» к архаическому пласту культуры как целому и к архаическим элементам в традиционном. То есть именно модерное пробуждает архаику. Причина, кроме всего прочего, в том, что в европейской культурной традиции всякий проект Большого Модерна, в том числе в сциентистском секуляризованном варианте, имеет глубокий утопический фонд, восходящий к изначальной платформе архаических прафеноменов, а его основная идея предполагает либо достижение гармонического будущего в форме коммунитарного хилиазма (тысячелетнего царства Добра), либо в форме «идеально» организованного общества индивидов на принципах юридизма. Традиционный пласт культуры, представляя ее актуальное состояние в его нормативности, всегда выступает в такой ситуации под знаком негативизма, как точный слепок реальной дисгармоничности человека и общества.
Об этом говорит весь опыт развития европейского Большого Модерна от XVII до XX в. Вспомним, что становление сознания Модерна происходит параллельно с открытием архаики – «иного», «природного», и во всех вариантах (начиная с самых ранних проектов Фрэнсис Бэкон – Ян Коменский – Томас Мор – Томмазо Кампанелла) имеет глубокие утопические основы, опирается на религиозно-мифологические матрицы в поисках выхода к гармоническому состоянию человека и общества, актуализируемые путем сакрализации рационализма и сциентизма. Таков исток секулярного утопизма Модерна, основанного на коммунитарной концепции христианского универсализма, опиравшегося на гностику и на католическую платформу или на начинавшую формироваться индивидуалистическую «юридическую» концепцию протестантизма. В религиозном варианте это движение Дж. да Фьоре или, скажем, «иезуитский коммунизм», в светском – Великая французская или Американская революции. И так далее вплоть до концепций социалистического и коммунистического общества (сочетание иудео-христианского мессианизма и православной коммунитарности), а также концепции имперского универсализма под руководством «избранной расы» (национал-социализм, обычно именуемый у нас фашизмом).
Процесс секуляризации и сциентизации утопии неразрывно связан с постоянным обращением Большого Модерна во всех его противоборствующих вариантах к глубокой архаике. Архаическое выступает резервуаром не только смыслов и импульсов для построения утопии, но и для взаимной критики оппозиционных концепций. Самопознание европейского человека и создаваемой им цивилизации можно представить как сочетание, казалось бы, не сочетаемого: прогресс