Михаил Юрьевич Лермонтов. Личность поэта и его произведения. Нестор Котляревский

Читать онлайн книгу.

Михаил Юрьевич Лермонтов. Личность поэта и его произведения - Нестор Котляревский


Скачать книгу
отнимет навсегда

      И, дав предчувствия блаженства,

      Не даст мне счастья никогда.

[1831]

      Стихотворение как будто навеяно «Демоном» Пушкина, но в нем есть, бесспорно, частица души самого Лермонтова. С Демоном его поэмы этот дух имеет, впрочем, лишь только внешнее сходство.

      Но иногда этот злой демон начинает делать уступки в пользу человека, и, наоборот, в душе Лермонтова начинают проявляться порой демонические чувства. Так, поэту кажется, что самое святое чувство – то, которое в его юношеской душе было особенно сильно, – его любовь, пропитано демоническим ядом:

      Мне любить до могилы Творцом суждено,

      Но по воле того же Творца

      Всё, что любит меня, то погибнуть должно,

      Иль как я же страдать до конца.

      Моя воля надеждам противна моим,

      Я люблю и страшусь быть взаимно любим.

      ………………………………..………………………………

      …и я под ударом судьбы,

      Как утес, неподвижен стою,

      Но не мысли никто перенесть сей борьбы,

      Если руку пожмет он мою;

      Я не чувств, но поступков своих властелин,

      Я несчастлив пусть буду – несчастлив один.

[1830]

      Не есть ли это стихотворение прелюдия или вариация на тему монологов «Демона»? И таких вариаций в юношеских стихотворениях Лермонтова много, и во всех автор говорит от своего лица[12].

      В одном стихотворении поэт даже предрекает себе за гробом судьбу Демона и молит о том, чтобы для него нашлась своя Тамара. Послушай, – пишет он, —

      Послушай, быть может, когда мы покинем

      Навек этот мир, где душою так стынем,

      Быть может, в стране, где не знают обману,

      Ты ангелом будешь, я демоном стану! —

      Клянися тогда позабыть, дорогая,

      Для прежнего друга всё счастие рая!

      Пусть мрачный изгнанник, судьбой осужденный,

      Тебе будет раем, а ты мне – вселенной!

      Личные воспоминания легли, бесспорно, в основание знаменитой поэмы[13].

      Вот почему оценивать эту поэму должно прежде всего как личное признание, как попытку обобщить и разрешить ту нравственную проблему, которая в юные годы так тревожила пытливую мысль юноши.

      Основная нравственная идея «Демона» была, несомненно, выстрадана Лермонтовым и принадлежала лично ему. Она заключена в одном простом, но трудно решимом вопросе: может ли человек примириться с полным одиночеством и не искать встречи с другими людьми, даже если признать, что в нем погибли все добрые чувства, что он силен настолько, чтобы ни в ком не нуждаться, и пресыщен и разочарован до полного индифферентизма? И если при всем этом человек не в силах сжиться со своим одиночеством, то какое же чувство может вдохнуть новую жизнь в совершенно мертвую душу?

      Если вспомнить, как часто Лермонтов считал свою собственную душу умершей для всех чувств, то станет понятным, почему поэт мог так долго, в продолжение всей своей жизни, думать и работать над своей поэмой. В ней он утешал самого себя, хотел уверить себя в том, что полного одиночества и индифферентизма для человека нет и что никогда не исчезающая возможность любви может быть залогом душевного


Скачать книгу

<p>12</p>

Тот же мотив одинокой любви дан в стихотворении «Стансы» [1831].

Пусть я кого-нибудь люблю:Любовь не красит жизнь мою.Она, как чумное пятноНа сердце, жжет, хотя темно;Враждебной силою гоним,Я тем живу, что смерть другим:Живу – как неба властелин —В прекрасном мире – но один.
<p>13</p>

Любопытны, например, те строфы, с которыми поэт обращается к Кавказу (в посвящении поэмы «Аул Бастунджи»). В них слышен чисто «демонический» мотив и аналогия с «Демоном» бросается в глаза:

Моей души не понял мир. ЕмуДуши не надо. Мрак ее глубокий,Как вечности таинственную тьму,Ничье живое не проникнет око.И в ней-то недоступные умуЖивут воспоминанья о далекойСвятой земле…