О, весна

         какая ранняя!

      О, весна

         какая быстрая!

      Мое сердце

         не изранила,

      Ожиданием

         не выстудила.

      Налетела

         ураганная,

      Закружила

         вальсом Штрауса,

      Отшумела

         водопадная

      И навек во мне осталася…

      Стук глухой…

      На дереве надломленном

      Дятел длиннохвостый восседает.

      Стонет дерево,

      На солнце ощетинило

      Высохшие ветки…

            Рассветает.

      Впечатления

         утра

            ленивые.

      Сижу на камне я в долине

      Среди осенних трав душистых

      И жало чувства погрузила

      В ковер пылающий цветов

         и пестрых листьев.

      И что-то теплое и детское наплыло,

      И ранней осени чарующая сила

      Вдруг исподволь меня преобразила…

      И я уже не царь, а ровня

         всему живущему на свете,

      Я – безобидная коряга,

         я – отдых бабочек, стрекоз,

            я – вольный ветер.

      Но не вернулось лишь ко мне

      Святое бескорыстие природы.

      Леса в багряной осени огне

      И ниспадающие воды

      Даруют всем землянам благодать

      И радуют сердца красой бессмертной.

      А мне не суждено предугадать

      Трав прорастанье неприметное.

      Печалясь, провожаю хоровод

      Летящих журавлей, певцов природы,

      Заигрываю вновь с лесным народом,

      Выпрашиваю милости… и вот –

      Какая-то пчела, как за цветком душистым,

      За мною понеслась,

         и веер золотистых

      Летящих облаков сопровождал мой бег.

      Я крикнула пчеле: «Я – человек!».

      Проворная пчела погибель мне сулила,

      Исчезла тождества пленительная сила.

      Щека раздулась с муравьиный дом,

      Сдержала слезы я с большим трудом…

      Мечтала изменить свою я суть –

      Охотника, губителя природы –

      И радость понимания вернуть,

      Прося прощенья за былые годы.

      С трудом вернула я душе покой

      Простого созерцателя природы,

      И окружил меня веселый рой

      Стрекоз и бабочек, водящих хороводы.

      Простились мои детские грехи –

      Вождя охотничьего племени –

      И стали речи благостно тихи,

      Не громогласны, как в былое время.

      Надежда появилась у меня…

      И осень с тихой щедростью пьянящею

      Открыла снова радость бытия,

      В туманность бесконечности летящую.

      Мне сердце бередит не дифирамбов звонница,

      Не в бронзе