.
Читать онлайн книгу.
почитай не имел как таковых украшений. Лишь большие, оттопыренные уши Бога, по всей поверхности ушных раковин и на самих мочках, были усыпаны мельчайшими, травяно-зелеными изумрудами, и в правой, черной брови сиял крупный буро-марный берилл.
Попав в комнату, младший из печищи Димургов, торопливо в ней огляделся. Его взор вскользь прошелся по лежащей на тахте Эйу, а после остановился на окаменевшем тельце Лагоды, застывшей на полу. Стынь немедля шагнул к девочке и также резко склонившись, подняв с пола столь малое тельце, стремительно прижал к груди, вроде своей плотью прикрытой материей синей рубахи, прослушав биение жизни в нем. Он все также ретиво преклонил голову и прикоснулся губами ко лбу Лады и сам на мгновение… аль на более значимый срок, замер над тем, кто был так дорог… особенно дорог его Отцу, и обобщенно всем Димургам… всем Богам.
Вмале Стынь отвел уста от головы ребенка и испрямился. Широкая улыбка горела на его губах, золотое сияние поглотило темно-коричневую кожу, и придала единства с Расами. Он еще нежнее, трепетней обнял тело девочки, словно сокрыв в своих мощных руках, и моментально исчез горящей искрой из залы, оставив умирать Эйу от неизлечимой болезни степной лихорадки, от которой несколько часов назад умерла барыня Доляна.
Эта болезнь вот уже как пару десятилетий изводила дарицев. Случайно привезенная с другого континента она вельми скоро прижилась тут и днесь выкашивала местное население. Степная лихорадка ежели и лечилась только на ранних сроках, и то оставляя после себя неприятные осложнения на легких и печени. Само развитие болезни происходило по- разному, начиная от двух дней заканчивая неделей… и не всегда посему было ясно знахарям, что степная лихорадка уже в теле. Слабость, боли в голове и горле, сыпь, тошнота порой были лишь вторичными признаками. Изредка они и вовсе не проявлялись, одначе, внезапно поднявшаяся температура, рвота вызывали кровотечение, отказ от работы внутренних органов, и как итог мгновенную смерть.
Глава четвертая
На маковке четвертой планеты в большой четырехугольной зале с зеркальными стенами, с более низким, чем в пагоде Першего, ровным, фиолетовым сводом перемещались яркие, желтые, пухлые облака. Они медлительно покачивали своими объемистыми, рыхлыми боками, чем и придавали черному гладкому полу зыбкое мерцание, схожее с колебанием фитиля свечи. Они единожды с тем отражались особой лучистостью блекло-желтого света в зеркальных стенах и словно отпечатывались в поверхности серебристых облачных кресел, с высокими ослонами и покатыми облокотницами, со стороны казавшимися полинялыми, в оных сидели дюже довольные, широко улыбающиеся Темряй и Стынь. Еще два старших брата Димурга: Вежды и Мор, поместились вдвоем на широком серебристом без всяких пятен диване. Собранный из облаков таким образом, что вытянутые вперед ноги Димургов покоились на удлиненном лежаке, а покато-наклоненные