Хили изогнулся, чтобы подсмотреть, что написала Гарриет.

      – Эй! – прошептал он.

      В качестве отражения своей сути он прилежно нарисовал футбольный мяч, а потом минут пять молча, оторопело таращился на чистый лист бумаги.

      – Разговорчики! – сказал мистер Дайал.

      С шумом, театрально выдохнув, он встал и собрал работы учеников.

      – А тепе-ерь, – сказал он, выложив стопку бумаги на стол, – теперь пусть все по очереди возьмут себе один листок… Нет-нет, – прикрикнул он на детей, которые сразу рванулись с мест, – не разбегаемся, как обезьянки! Каждый по очереди.

      Без особого рвения дети потянулись к столу. Вернувшись на место, Гарриет не сразу смогла развернуть вытянутый ей листок – он был сложен столько раз, что стал крохотный, как почтовая марка.

      Тут Хили внезапно зафыркал от смеха. Придвинул Гарриет доставшийся ему листок. Под загадочным рисунком (безголовая клякса на ножках-палочках, не то мебель, не то насекомое, Гарриет не знала даже, что это – животное, предмет, какой-то механизм?) буквы-закорючки кубарем скатывались вниз под углом в сорок пять градусов. “Мая цель, – с трудом разобрала Гарриет, – что бы папа свазил миня в Опре Ленд[5]”.

      – Ну же, ну же, – говорил тем временем мистер Дайал, – пусть кто-нибудь начнет. Неважно, кто именно.

      Гарриет наконец развернула свой листок. Почерк был Аннабель Арнольд: округлый, старательный, “д” и “у” с завитушками.

      Гарриет злобно уставилась на листок. Внизу страницы две прописных “В” прижимались друг к другу палочками, образуя дурацкую бабочку.

      – Гарриет, – вдруг сказал мистер Дайал. – Давай начнем с тебя. Гарриет прочла кружевную клятву плоским, невыразительным голосом, надеясь, что так в достаточной мере выразит свое презрение.

      – Вот это цель так цель! – тепло воскликнул мистер Дайал. – Это не только призыв к молитве, но и призыв к служению. Вот он, юный христианин, который думает о своих ближних и в церкви, и в обще. Я сейчас что-то смешное сказал?

      Вялые смешки тотчас же стихли.

      Повысив голос, мистер Дайал спросил:

      – Гарриет, что же эта цель говорит нам об ее авторе?

      Хили постучал Гарриет по колену. Под столом тихонько опустил вниз большие пальцы: неудачник, мол.

      – Там есть символ?

      – Сэр? – переспросила Гарриет.

      – Каким символом автор обозначил себя?

      – Насекомым.

      – Насекомым?!

      – Это бабочка, – прошелестела Аннабель, но мистер Дайал ее не услышал.

      – Что за насекомое? – спросил он Гарриет.

      – Ну, точно