Второе место. Рейчел Каск
Читать онлайн книгу.
вмешивается в ход вещей, зная, что брать на себя работу судьбы – значит нести полную ответственность за последствия.
Одна почему причин, так сложно рассказать о том, что случилось, Джефферс, состоит в том, что рассказ следует за событием. Это может показаться слишком очевидным и потому глупым, но я часто думаю, что можно столько же сказать о том, что, по твоим предположениям, должно было случиться, сколько о том, что в действительности случилось. И всё же, в отличие от дьявола, эти ожидания не всегда оставляют глубокий след: от них избавляются в тот момент, когда с ними расстаются в жизни. Если я постараюсь, то смогу вспомнить, чего ожидала от встречи с Л, каково, как мне тогда казалось, будет находиться рядом и жить бок о бок с ним. Я почему-то представляла себе это в темных тонах, возможно, потому, что в его картинах их очень много и что черный цвет у него, как ни странно, выглядит энергично и радостно. А еще в эти несколько недель я, кажется, размышляла об ужасных годах до встречи с Тони, о которых в последнее время уже не так часто вспоминала. Те годы начались, так сказать, с картин Л и моего лихорадочного знакомства с ними в то солнечное утро в Париже. Было ли это величественным завершением периода зла, знаком того, что теперь я полностью восстановилась?
Эти чувства побудили меня за несколько дней до приезда Л поговорить с Джастиной о том, что произошло, куда откровенней, чем когда-либо. Не то чтобы родительская откровенность многое гарантирует! По-моему, дети, как правило, безразличны к родительским признаниям и уже давно составили собственное мнение или сформулировали ложные убеждения, от которых уже не отрекутся, так как на них основана вся их концепция реальности. Я могу принять все попытки сознательно отрицать очевидное, самообман и желание в кругу семьи называть черное белым, потому что на этом волоске висит наша вера в себя. Другими словами, Джастина не могла позволить себе знать определенные вещи и поэтому запрещала себе узнавать о них, даже несмотря на то, что сосуществующие в ней побуждения – быть постоянно рядом со мной и не доверять мне – всегда противоречили друг другу.
Я никогда не испытывала потребности быть правой, Джефферс, или выигрывать, и я очень нескоро осознала, какой белой вороной это меня делает, особенно в сфере родительства, где самомнение – будь оно нарциссического или жертвенного типа – стоит во главе всего. Иногда я чувствовала, будто на том месте, где должно быть самомнение, у меня только огромная пустота авторитета. Мое отношение к Джастине было более или менее типичным для меня: его диктовала упрямая вера в то, что истина в какой-то момент восторжествует. Проблема в том, что это может занять всю жизнь. Когда Джастина была маленькая, в наших отношениях было ощущение пластичности, движения, но сейчас, когда она стала молодой женщиной, время будто внезапно истекло, и мы замерли в тех позах, в которых оказались в момент его остановки, как в игре, где