Тревожный колокол. Владимир Казаков
Читать онлайн книгу.
красная лампочка, в наушниках зазуммерило. Тон звука быстро поднялся до свиста.
– Тысяча вольт на сантиметр! – повернув бледнеющее лицо к пилотам, закричала Лехнова и указала пальцем на мерцающие крылья.
Самолет ударила лавина капельной воды и кристаллического льда, то черная, то ярко-белая, как взрыв. Что-то треснуло под приборной доской, и в кабине резко запахло озоном.
Руссов ни разу в жизни не проходил мощного грозового облака, но понимал, что положение аховое. Их шестидесятитонный разведчик для такой стихии просто игрушка. Машина может вызвать на себя концентрированный удар молнии, и тогда… Комаров опять хотел стереть горячую липкую водицу со смуглого, окаменевшего лица Руссова, но их тела рванулись вверх, привязные ремни больно обжали плечи, не дав повиснуть под потолком кабины.
Секунды падения быстро пожирали высоту. Удержать машину не было сил. Волчком крутился силуэт самолета под стеклом авиагоризонта, и штурвал, выламывая руки пилотов, бился об упоры. Голубые огни слизнуло с консолей. Захлебнулся вой грозомера в наушниках. Руссов падал с чувством обреченности, как падают в пропасть во сне.
– Правый остановился. Запускай! – услышал он глухой, какой-то нереальный голос Комарова и, подчиняясь ему, не осмысленно, автоматически потянулся к кнопке запуска двигателя.
Самолет ударился о восходящий поток воздуха и, будто всхлипнув от напряжения, резко рванулся вверх. Руссову казалось, что он превращает в блин подушку сиденья. Тяжелая голова ушла в плечи, потекло серое, черное время…
Потом что-то царапнуло его лицо. Приоткрыв глаза, он увидел перед носом платок, голубой в желтую крапинку, твердые пальцы зажимали и отпускали ноздри, будто предлагая высморкаться. С негодованием оттолкнул руку Комарова, укоризненно посмотрел в его смеющиеся глаза.
– Отвык ты, богатырь, от перегрузок. – Комаров платком вытер свой мокрый лоб. – В сон тебя бросает и слезу выжимает …. Глянь, каким молодцом Галина Терентьевна держится!
Лехнова без кровинки в лице потрясла головой, будто стряхивая одурь, и попыталась улыбнуться бодро:
– Вышли на боевой курс, мужики!
Самолет выбросило в воронку хорошей погоды, предсказанной синоптиками. В циклонической пляске над точкой низкого атмосферного давления закрутились холодные ветры Баренцева моря. Чем выше, тем неистовее ветер, шире пробитый в непогоде круг. А в горле воздушной воронки, диаметром миль пятьдесят, сизый, бурлящий волноворот. В нем – белый плот-мишень и черная, глянцевая от воды коробка буксира.
Почти отвесно упал к морю самолет и на бреющем полете несколько раз прошел рядом с судном. «Крепкий» потерял радиоголос, и с открытого капитанского мостика привязанный к ажурным перилам матрос репетовал флажками: «Нуждаюсь в медицинской помощи!»
– Галина, бросай буй!
– Есть! – быстро ответила Лехнова.
Из раскрытых створок бомболюка выпал в море радиобуй. Похожий на обтекаемую торпеду, он почти без всплеска врезался в белый гребень волны. На втором