Эльфийский приворот, драк-кот и Новый год. Зима в Академии. Мария Вельская
Читать онлайн книгу.
меня всеми конечностями довеском.
На что я подписалась, хвосты кошачьи, а? И как я дошла до такой жизни?
Глава 1. Крылатый кот под Новый Год
Вы когда-нибудь оказывались накануне Нового Года в огромном сугробе, в обнимку со слегка невменяемым и не слишком одетым мужчиной? Нет? А если добавить, что надо мной светит ярко-ярко нежно-розовое солнце, а вокруг расстилаются, куда глаза глядят, снежные горы? А вдалеке – тоже горы, вот только уже настоящие, высоченные.
А где-то высоко-высоко в них вырисовывался совершенно невероятный, как с картинки, силуэт замка с высокими шпилями. А высоко в небе хищно кричит какая-то огромная на вид даже отсюда, снизу, хищная тварюшка. Голова трещит от похмелья, платье стремительно мокнет, а настроение плавно пересекает отметку плинтуса. Начала отмечать Новый год, называется.
Молодец, Эгле, умеешь ты попадать в полную… кхм… в неприятности!
Мужчина рядом застонал, приподнимая голову – и я замерла, вглядываясь в самые невероятные глаза, которые только можно было себе представить. Ярко-бирюзовые, расчерченные двумя вертикальными зрачками, с переливающейся радужкой. Вот зрачки начали стремительно расширяться, пульсируя в каком-то сумасшедшем, непонятном ритме. Я бы и пощечину отвесила – да только мощное мужское тело прижало к земле с такой силой, что не пошевелиться.
– Что тут происходит? Вы кто такой, господин хороший? – старалась говорить ровно, уверенно. Допилась, мать, до розовых солнышек и пульсирующих зрачков. Отметила начало новой жизни, называется.
– Моя, – тихий, уверенный рык местного неандертальца.
И прежде, чем я успеваю предпринять хоть какой-то шаг к поспешному бегству, меня прижимают к себе крепко-крепко, как нежно-любимую игрушку, и чужие губы накрывают мои поцелуем.
Поцелуйная практика у меня была так себе. Пара слюнявых, пара попыток скорчить уверенного мачо, и парочка вроде и ничего себе, но… ничего не екало. Ни бабочек, ни сердечек, ни…
По всем канонам я должна громко заорать (но как орать, когда тебя так увлеченно целуют?), начать отбиваться (попробуй сдвинь этого слона!), прикинуться бревном (а как прикинуться, если сердце заходится от ужаса и наслаждения?).
Чужие губы ласкали уверенно, напористо, нежно, страстно, отчаянно. Он пил меня, как нектар, как мед, жадно слизывая наслаждение до последней капли. Этот поцелуй был ядом, просачивающимся под кожу и точащим уверенность. Этот поцелуй сводил с ума, заставлял забыться, раствориться, позволить ладоням коснуться мускулистого – ничего себе – торса, нашаривая пресловутые кубики. Я жила этим мгновением. Я не помнила в этот момент ни того, что предшествовало моему попаданию в чужие объятья, ни того, что где-то там, за гранью, осталась моя любимая в общем-то работа, обожаемая мама, невероятная бабуля и неподражаемые товарищи по ролевому оружию.
Чужие пальцы растрепали волосы, огонь завитых для праздника локонов растекся по снегу, что-то хрустнуло, ледяная шапка заползла за шиворот – и отрезвила.
Волшебство улетучилось.
Я ошалело мотала головой, не понимая, что происходит. Рядом точно так же