Семейные тайны: Практика системных расстановок. Семейное воспитание и развитие личности ребенка: Книга для родителей и педагогов. Надежда Маркова
Читать онлайн книгу.
сына сидел у ее ног, и на его лице зеркально отражались все тщетные усилия матери. Мы словно оказались в энергии стоячей воды.
Мне захотелось, чтобы все поскорее завершилось. Так я иногда реагирую на непереносимость некоторых ситуаций. Видно, и меня накрыло это покрывало семейной тайны. Но надо было как-то «выплывать».
Я, как за соломинку, ухватилась за сжатые кулаки Яны. Чаще всего это расшифровывается в расстановках как явная или неосознанная злость.
– Яна, когда ты встала на расстановку перед мужчиной, у тебя начали сжиматься кулаки. Попробуй сжать их еще больше и скажи, что тебе хочется сделать.
Женщина растерянно посмотрела на меня, на свои руки, потом на заместителя Иосифа, глаза ее сузились, и она сквозь зубы процедила:
– Я бы его ударила… я бы его убила!
В ее зрачках полыхнула ненависть, лицо ее изменилось. Это была другая женщина. Злости было слишком много, чтобы принадлежать одному человеку. Скорее всего, это было перенятое чувство.
Я подошла к Иосифу и с помощью «каталептической руки» вывела из него мужчину, к которому была обращена эта ошеломляющая ненависть. На это место поставила еще одного заместителя и попросила Яну сказать ему:
– Ты причинил мне много боли. Я злюсь на тебя. Я хочу тебя убить.
Яна выпалила эти слова в гневе, размахивая кулаками. Наброситься на мужчину не позволил сын, сидящий у его ног. Заместитель мужчины вел себя высокомерно, держался рукой за подбородок, словно там была борода, и невозмутимо сказал:
– Все под Богом ходим.
– А теперь посмотри на Иосифа. Ты по-прежнему на него злишься?
– Нет, не злюсь, я испытываю к нему благодарность, но из-за чувства вины я теряю дар речи.
– Тогда скажи ему об этом и еще скажи, что ты его с кем-то путаешь.
Яна перевела несколько раз взгляд с мужчины на Иосифа и обратно, и наконец, сказала Иосифу:
– Я – это я, ты – это ты. Эта злость адресована не тебе. Ее слишком много. Я благодарна тебе за сына, за твою моральную и финансовую поддержку.
И, набрав полную грудь воздуха, Яна выпалила:
– Я тебя обманула! Мне очень обидно… Я окрестила сына. Я боялась за его жизнь.
– Я знаю, – неожиданно даже для самого себя ответил заместитель Иосифа. И по ощущениям это было так, словно одновременно с громом и молнией засияло солнце. – Да, у меня ощущение, что это для меня не новость. Я буду помогать сыну в любом случае. Меня больше беспокоило, что о ребенке узнает жена.
Яна вся прямо засветилась, словно услышала отмену смертного приговора. Она схватила в охапку заместительницу сына и начала кружить ее вокруг себя.
Пользуясь всеобщей эйфорией, я завершила расстановку. Время было позднее, мы быстро разошлись по домам. Маленькая ложка дегтя, ложка сомнения портила в моей душе большую бочку янтарного меда радостного удовлетворения. Что-то было недосказано, не завершено. «Ладно, – успокаивала я сама себя, – все мы люди, и нам далеко до совершенства».
Утром мне позвонила