Летим из Тегерана дальше, в Йезд. Об этом городе можно рассказать много, он один из древнейших городов Ирана, ему больше 3000 лет. Уникальный глинобитный город, духовный центр зороастризма. Огнепоклонники в Йезде сохранили самый древний огонь в мире, который не гаснет более 1500 лет. Володя побывал у этого огня, помогли попасть туда персы с рудника, и жрецы ему дали маленький пакетик священной для поклонников Заратустры золы от негасимого пламени. В то время он, по-моему, был первым советским гражданином, посетившим такое уникальное место.

      Впервые летим на «боинге». Пассажиров по громкой связи приветствует командир корабля, по речи явный американец; оказалось, что вместе с самолетами США поставляли и шеф-пилотов американцев.

      Мы едем в Бафк работать на рудник Чогарт. Володя – переводчик, а я – мастер горного цеха, так написано в контракте. Мне в «Тяжпромэкспорте» предложили работу, и я согласилась, став единственной работающей женщиной в советской колонии. Я буду секретарем у начальника группы советских специалистов, так как секретарь ему не положен, то меня оформили на свободную вакансию.

      Мы прожили на руднике год, как и было задумано. Практически 24 часа в сутки вместе. Дом, дорога до офиса на автобусе, офис, дорога обратно, дом. Нас абсолютно не тяготила такая ситуация.

      Квартира была вполне приличной, если не считать мусульманский унитаз, имеющий у нас необыкновенное название «чаша Генуя»; в квартирах большей площади были два санузла, один из которых более привычен для европейцев. Удивили и металлическая мебель на кухне, металлические межкомнатные двери и оконные рамы и впервые увиденная стиральная машина-автомат, а еще иранский вариант кондиционера, который называли «куле́р». На крыше был установлен большой ящик, в котором с четырех сторон закреплялись так называемые пушали, маты из какой-то соломы, и была подведена вода, постоянно увлажняющая эти маты. Вентилятор гнал охлажденный и увлажненный воздух в квартиру, что было