Ели в тишине, но вскоре я сам завел разговор. Вспомнил о командире бандитов, что помер в доме у Капитолины Георгиевны, его же нужно вытаскивать, воняет небось давно. Но мне сообщили, что пришедшие за мной партизаны его давно утащили, так что волноваться не о чем. Обед был скромный, мы и так тут ели что придется, в основном картошку пустую, но сегодня партизаны принесли Капе рюкзак с консервами, вот она и открыла нам две банки тушенки к картохе. Наевшись, выпил стакан воды и сообщил, что готов. Партизаны собрали все оружие, и прошлое, что сами оставили тут, и мое прибрали. Немного насторожило это, даже ножа не дали, пришлось немного возмутиться.

      – Товарищи, втроем-то, если что, легче отбиться, чем вдвоем.

      Партизаны явно замешкались, переглянулись, но все же дали мне один автомат и два магазина.

      Тетя Капа провожала меня как родного сына, чем-то я приглянулся ей, видимо. Как рассказывала, сама не смогла завести детей и очень по этому поводу переживала всю свою жизнь. В отличие от многих бездетных людей, Капитолина Георгиевна не озлобилась, а напротив, стала относиться к людям с еще большей любовью, особенно к детям. Вот и меня она обнимала перед расставанием, минут пять, и никак не могла оторваться. Партизаны уже прямо говорили о необходимости скорейшего выхода, а она все ревела и никак не могла оторваться. Хорошая женщина, настоящий человек, с большой буквы.

      Топали мы с партизанами в ту же сторону, где я недавно смог ликвидировать бандеровцев. Я сначала думал, что они просто хотят оружие забрать, да проверить, правду ли я вообще сказал, но мужики не стали приближаться к покойникам, тем более в этом месте уже прилично воняло. Забрав оставленные мной автоматы, раз уж шли в этом месте, грех было оставлять, двинулись дальше к дороге. Иван Матвеевич, тот, которого я мысленно Кузьмичом называл, заметил по ходу движения, что один из холмиков с трупом бандита вскрыт и тело валяется невдалеке, явно кем-то обглоданное.

      – Веселится лесной хозяин, – пояснил он, увидев, что я открыл рот для вопроса. Ясно, мишка откопал, он любит тухлячок.

      – Идти долго, товарищи? – спросил я через пару часов.

      – Долго, Захар, долго, – ответил «Кузьмич» и посмотрел на солнце. Он вообще часто поднимал глаза к небу, благо сегодня погодка отличная, солнце светит и тепло.

      – Тяжеловато мне пока такие марш-броски делать, присядем на пару минут? – спросил я, чувствуя себя неловко. Они втрое старше меня, а идут и не пищат, а я… Понятно,