Однажды. Владимир Ерахтин
Читать онлайн книгу.
почти в «нейтральных водах». Ещё удивлённо наблюдали, как недалеко проплыл круизный лайнер «Михаил Светлов». Возможно, там, на капитанском мостике, стоял наш одноклассник Иван, смотрел в бинокль и никак не мог вспомнить, где он мог нас видеть. Мы поорали изо всех сил, но шумный морской небоскрёб гордо продефилировал мимо и скрылся из вида.
По верхушке Крымских гор, слегка видневшихся за окоёмом воды, я сообразил, где берег. А ещё я смутно стал понимать (быстро в голове возвращалась реальность), что доплыть обратно вдвоём по-собачьи мы не сможем: море начинало штормить.
Бросить Лену одну в открытом море, а самому попытаться выгрести, чтобы остаться жить, – такой мысли даже не возникало. Как? Без неё?! Бросить! – означало оторвать у себя часть тела, ногу, руки и жить без них.
Я молча посмотрел на Елену. Она плыла уже без энтузиазма и явно выбивалась из последних сил.
– Я не смогу, – глотая наглую волну, крикнула она. – Плыви один!
Её накрыло очередной волной, и она пошла ко дну. Я нырнул за ней. Увидел тёмный мрак под водой и черноту бездонного моря. Просто какая-то жуткая вечность. «Вот оно, какое страшное бывает это Чёрное море, – мгновенно промелькнуло в мозгу от увиденного.
В тёмной воде Лену разглядел не сразу, она слабо сопротивлялась стихии руками и ногами. Я подхватил её за руку и поднял на поверхность. Глотнув воздух, она инстинктивно, бессознательно стала хватать меня за голову, и мы вместе шли снова в кромешную тьму, в эту чёрную синеву водного космоса, но без звёзд.
Я почему-то вспомнил, что давно не был на кладбище у родителей. Надо бы сходить, цветы принести, прибрать вокруг. Зачем подумал о покойниках? Не знаю.
Жить! Надо жить!
Сжавшись калачиком, потом выпрямившись, я отцепил её пальцы и пулей пошёл наверх вместе с живым своим балластом. Чтобы не повторить захвата ею меня спереди, я подхватил её под мышки сзади, так, чтобы голова её была на поверхности и она могла дышать. Её бледное лицо, такое близкое и родное, придавало мне силы. Какое-то время грёб одной рукой, как раненый Чапаев.
– Нам… вдвоём… не доплыть, – шептала она, едва помогая мне держаться на плаву. – Я… люблю тебя…
– Я тоже… Молчи…
Она ещё издала пару невнятных фраз, сделала несколько усилий рукой и сникла. А я медленно грёб правой рукой на смутно виднеющуюся гору Тепе-Оба. Земля ещё подавала сигналы, я уже нет.
«Жизнь там как шла, так и будет идти, – мелькнула мысль. – Отряд не заметит пропажи бойца и „Яблочко“ песню споёт до конца… Жизнь имеет конец… а море, похоже, нет…»
В глазах помутнело. Страшно хотелось пить и, почему-то, прилечь отдохнуть. Силы были на исходе. В ушах появился шум, а глаза стали закрываться, и я увидел красную лампочку, которая вспыхнула внутри меня: топлива осталось несколько капель. Я знал, что так бывает, когда засыпаешь в сорокаградусный мороз в сугробе или в горах без нужной дозы кислорода, да