Внутреннее убранство дядиного дома напоминало интерьер дворянской усадьбы восемнадцатого века с блестящим паркетом, пушистыми коврами, стенами, обитыми зелёными, красными и синими тканями, старинной мебелью и картинами в багетных рамах. Похоже, это действительно был каким-то чудом не тронутый революцией дом, а не искусно воссозданный современными дизайнерами интерьер.

      Я ходила, как по музею и прямо диву давалась.

      Самой темной и холодной в дядюшкином доме была маленькая угловая комнатка, отведённая мне. Бывшая людская с голыми серыми стенами, желтым диванчиком прямо напротив окна и старомодным комодом.

      Больше ничего в комнате не было, даже ковра.

      Бросив сумку у дивана, я подошла к единственному окну без занавески. Прямо перед ним росла огромная ель с шершавым красноватым стволом. Из-за занавеса густых еловых ветвей сюда проникало мало дневного света. В отдалении росло несколько елей поменьше. Метрах в пятидесяти плотной стеной начинался лес.

      М-да уж… Особенно приятно будет смотреть ночью на лес из этого голого окна.

      Не то что бы я чего-то боялась, однако все же передвинула диван в угол.

      Дядюшка без стука появился в дверях, когда раскладывала по комоду свои немногочисленные вещи.

      – Ну, как? – поинтересовался он нарочито бодро. – Хотя по мне ты и такой комнаты не заслуживаешь.

      Все-таки у него ко мне какое-то странное, нездоровое предубеждение.

      Словно что-то за этим кроется.

      Я сочла за лучшее ничего не отвечать. Он молча наблюдал за мной. Это страшно раздражало. Остановившись с пакетом в руках, я повернулась.

      – Вы что-то хотели?

      – Сегодня вечером со мной будут важные гости, а ты должна нам прислуживать, как настоящая горничная. Не в твоих интересах случайно, – он поставил ударение на последнем слове, – как бы ненароком пролить на кого-то кипяток из чайника. Или уронить тарелку.

      – Господи, нет, конечно… – закатила глаза я.

      Это надо же иметь такой паршивый характер?

      Реально, барин!

      – В который раз убеждаюсь, что подобная внешность – признак небольшого ума. Элен Курагина отдызает, – покачал головой дядюшка и хлопнул дверью.

      Не буду скрывать – когда за ним захлопнулась и входная дверь, дышать мне стало намного легче.

      Выждав некоторое время, я выскользнула в коридор и пошла по анфиладе комнат. Странно, но тогда, как многие люди пытались сделать своё жилище современнее, дядюшка, наоборот, пытался сделать