Среди врагов. Федор Тютчев
Читать онлайн книгу.
лицо преобразилось, стало не таким, как всегда, выражение молитвенного экстаза сделало его величавым, серьезным и даже немного строгим. Крепко прижимая сложенные пальцы ко лбу, высохшей груди и плечам, няня мирно покачивает головой, в то время как губы ее беззвучно шепчут слова молитвы. Маленький Петя смотрит на старушку, и мысль о «Пацке» вылетает у него из головы. Ее энтузиазм мало-помалу заражает и его, он тоже бросается на колени и, невольно подражая няне, начинает шептать молитвы, так же, как няня, покачивает головой. Счастливое время…
Впоследствии, поступив в корпус, Спиридов начал помалу терять религиозность, и чем больше наставники старались внедрить ее в юные сердца будущих воинов, тем меньше достигали они успеха. Для Спиридова, как и для прочих его товарищей, религиозность отождествлялась с отвратительной постной пищей, даваемой по средам, пятницам и в течение некоторых недель поста, когда и без того хронический «кадетский голод» достигал своего высшего предела; с долгим, утомительным выстаиванием церковных служб, причем требовалось, чтобы мальчики стояли неподвижно, плотно составив ноги, не оглядываясь, почти не шевелясь. После таких служб чувствовалось сильное утомление и ломота во всех членах, больше, чем даже после хорошего строевого учения.
Окончив корпус и выйдя в гвардию, Спиридов вращался в светском обществе. На первых порах он наткнулся на полный индифферентизм к религии со стороны окружавших его. Некоторые, правда, увлекались масонством, пашковщиной, католицизмом, но большинство глядело на религию как на какой-то намордник, нужный только для народа. Под влиянием таких взглядов Спиридов окончательно утратил всякую веру и потребность молиться. Когда ему случалось по долгу службы или светских отношений бывать в церкви, он смотрел на это как на какую-нибудь особенно скучную обязанность, вроде дежурства на гауптвахте Сенной площади.
С таким мировоззрением он приехал на Кавказ. Как всем неверующим людям, ему всякая чужая религия казалась интереснее и достойнее своей. Первое время он увлекся мусульманством, ходил в мечеть, с любопытством присматривался к мусульманским обрядам и находил даже, что муллы имеют преимущество перед православными священниками – от них не пахнет деревянным маслом и постными щами.
И вот теперь, лежа на спине с устремленными вверх глазами, пристально глядя в раскинувшееся перед ним темно-синее небо, на котором ярко горели бесчисленные мириады звезд, Спиридов почувствовал вдруг прилив жгучего желания молиться, словно кора спала с его сердца, оно обнажилось и засаднило особой, ненавистной ему до этого времени сладкой болью.
– Господи, – горячо шептал Петр Андреевич, всем существом своим уходя в слова, которые произносили его губы, – я помню, в Евангелии ты Сам сказал, что, если кто имеет веру в зерно горчичное и скажет горе: «Иди сюда», – она пойдет и станет там, где он укажет. Конечно, это так сказано для большей наглядности, гора явиться не может и такого чуда я, разумеется,