Там, на Угрюм-реке. Олег Егоров
Читать онлайн книгу.
уже надоело.
Через полчаса я уже был на берегу Непы. Взял продуктов на пару дней, закинул рюкзак на плечо – всё, готов. Мы поплывём на лодке, называется – шитик. Гнутые борта из досок, чёрная, просмоленная, вместительная – мне она понравилась. Хозяин лодки – Василий – спокойный и немногословный, отвезёт нас до зимовья на реке Иришка и вернётся назад. А мы с Афанасием должны поймать лошадей и пригнать их в Токму.
Афанасий – щупленький низкорослый тунгус, реденькая бородка и усы, лет ему где-то под пятьдесят. При знакомстве со мной назвался Афоней, так его все зовут. А мне неудобно такого в годах человека называть просто по имени, я спрашиваю:
– А как по отчеству?
Вижу по его невнятным словам, что он не понимает, о чём его спрашивают, пытаюсь объяснить попонятней:
– Ну, отца твоего как звали?
– Нету отца, медведь его мал-мал задрал.
Вот так: нет отца – нет и отчества, стал он и для меня, как для всех, Афоней.
До Иришки по воде километров сорок, река крутит, петляет, плывём то к солнцу, то от солнца, но ясно, что не заблудимся, река приведёт точно. Василий сидит на корме, держит ручку мотора, а мы с Афоней расположились посередине на банках (скамейках) и любуемся природой. От носа лодки разбегаются два уса и достигают каждый своего берега, река неширокая. Береговые обрывы возвышаются метров на 8, на них тайга – кедры, ели, лиственницы, некоторые подмыты и упали кроной к реке. Тепло, нас обвевает ветерок от движения лодки – красота!
Проплыли с час – начал барахлить мотор, работать с перебоями, а потом и совсем заглох. Василий заматерился, снял крышку с мотора, начал копаться, а мне говорит – возьми шест, толкайся, хоть потихоньку будем продвигаться, вдруг мотор не заработает? Я взял шест, перешёл на нос. Лодка плывёт по течению, но течение слабое, и я немного помогаю ей, толкаясь шестом и не давая крутиться.
Как только мотор замолчал и скорость упала, на нас набросились пауты – большие кусучие мухи, их ещё называют слепни или оводы. Целое облако этих тварей образовалось вокруг меня и носятся в разных направлениях, как молекулы в броуновском движении. После каждого толчка шестом я шлёпаю ладонью по шее, по щеке, по носу – где почувствую укус, и очередной труп падает к моим ногам на дно лодки. Пока Василий наладил мотор и тот заурчал, погнал наш шитик вперёд, у ног моих образовалась приличная кучка этих кровопийц. Я сгрёб их в кучку и выбросил за борт, пусть рыбы порадуются.
А мы между тем приплыли к зимовью. Оно стоит на высоком берегу, рядом в Непу впадает речка Иришка, просто большой ручей. Василий не стал задерживаться и поплыл назад в Токму, теперь ему плыть против течения, это дольше, а хочется вернуться засветло. Ну а мы с Афоней пошли к зимовью. С нами ещё его собака, молодой кобелёк Серко, для тунгуса собака и олень – это члены семьи, самые близкие товарищи. Зимовье добротное, большое, в нём порядок. Есть печка, запас дров, к потолку подвешены мешочки с крупой. Всё, о чём читал в книгах, подтверждается.
Мы