Всё изменилось, когда я вернулась домой, не дойдя до метро. Забыла телефон. Вошла вся в своих мыслях. В основном мысли были о том, насколько я ничтожная личность. Осторожно прикрыла дверь, чтобы отец не разорался, и, забрав телефон с подставки для обуви, заглянула в комнату. Просто проверить больного. Заглянула и окаменела.

      Мой папа, который третий год не вставал с кровати, инвалид моего сердца, стоял на своих двоих перед включенным телевизором и, переминаясь с ноги на ногу, ел зефир.

      Сначала я не могла поверить своим глазам. Говорят, чудеса случаются не только в кино, но чтобы у меня в гостиной!

      Отче мой тем временем спокойно подошел к столу, взял две зефирины из раскрытой пачки, одну надкусил и вразвалочку вернулся к телевизионному ящику.

      – Папа… – сказала я тихо.

      Он обернулся, испугался и тут же закачался, словно собирался упасть. Но не упал.

      – Ты что, ты… ходишь?! – спросила я.

      – Это я… случайно, – сказал мне папа. – Сейчас…

      И он на моих глазах, словно я ничего не вижу, поковылял к кровати и рухнул на нее с театральным стоном.

      На экране телевизора тем временем весело плясала зебра в клеточку.

      – Нет… Я не хожу, Юлечка, – сказал он мне после того, как лег.

      Но я хоть и была в глубоком шоке, способности соображать не утратила.

      – Ты, – говорю, – ходишь, и не просто ходишь! А без стыда и совести!

      – Разве? Я случайно!

      И тут меня прорвало. Я прямо заорала:

      – Перестань морочить мне голову! Ты притворялся?! Ты всё это время притворялся?!

      Я так громко это выкрикнула, что у меня у самой зазвенело в ушах, а в глазах пронеслись многочисленные ночные горшки, скандалы на пустом месте, как я тысячи раз отпрашивалась с работы и ползала возле кровати, собирая тряпкой разлитый суп.