Двоевластие. Роман о временах царя Михаила Федоровича. Андрей Зарин
Читать онлайн книгу.
холопское выражение.
Войдя, он истово помолился на образа, потом стал на колени и земно поклонился царственной матери.
– Господь с тобою! – сказала Марфа на его приветствие. – Встань!
Салтыков смиренно встал и поздоровался с матерью.
– Ну что, вести привез? – вкрадчиво спросила старица Евникия у сына.
– Вести, матушка, – ответил он, кладя руку на пояс, – слышь, к тебе, государыня, – он поклонился в пояс, – царь-батюшка с митрополитом пожалуют вскорости.
– Что же, от брашна встали? – с усмешкой спросила Марфа.
– Не встали еще, а порешили, как отдохнут, так и ехать. Скороходов и вершников от мест не пустили; коней не увели.
– А что же ты брашна не кончил?
– Поспею еще, а до тебя, государыня, прямо от стола утайкой ушел. Думал, скажу вести.
– Что же за вести принес ты?
Салтыков оправился.
– А то, государыня, что царь плакал много и всем нам приказал батюшку своего тоже государем величать. А потом стал он просить его принять над всей Русью патриарший сан, и все просить начали. Тут я и ушел.
Он замолчал.
– А кто рукоположит?
– А бают так, что как у нас на Москве гостит его святость Феофан, патриарх Иерусалимский, то…
– Знаю, знаю! – перебила его Марфа. – Что же, так и надо: без патриарха не можно быть. Ну, иди на пир, не то еще встренутся. А на вестях спасибо!.. Скоро, скоро забудут меня все тут, в одинокой келье!
– Только не мы, государыня! – ответил Салтыков, снова земно кланяясь, и, пятясь, скрылся за дверью.
На время все стихло.
– Утомилась я, – тихо сказала Марфа, – пойду-ка засну.
– Усни, государыня, – участливо ответила старица и, взяв под руку Марфу, осторожно повела ее в соседнюю горницу.
Но Марфа не могла заснуть. Она собиралась с силами, чтобы встретить своего бывшего мужа, теперь почти ненавистного ей за то, что он посягал на ее сына, на ее власть.
Языки колокольные так не бились, как забилось ее сердце, когда она услышала колокольный звон, и старица Евникия, вбежав к ней не по-старчески бодро, испуганно сказала:
– Едет, государыня, едет!
Марфа быстро встала. Ее лицо было бледно и решительно.
– Вели церковь открыть… с образами и крестом выйди. Да прикажи старицам собраться, всех собери, черниц на клир поставьте… Ну, скоро!
В бархатной колымаге, запряженной в восемь лошадей белой масти, с вершниками у каждой, со скороходами впереди, подъехали к монастырю отец с сыном и, остановившись не доезжая врат, вышли из нее и пошли в сопровождении подоспевших к ним бояр.
В этот же самый миг ворота распахнулись, и трое священников с крестом и иконами остановились посреди двора, осененные хоругвями.
Филарет опустился на колени и земно поклонился трижды; потом, подойдя к кресту, он снова опустился и земно поклонился, после чего приложился к кресту, в то же время благословляя склонившего голову священника. То же он сделал пред иконами, а следом за ним то же делал и царь