Профиль незнакомца. Аманда Кайл Уильямс
Читать онлайн книгу.
всего, разведен. Сексуальный хищник, который живет и, вероятно, работает где-то в самом городе. – Он коротко отсалютовал и добавил: – Отличная работа, ФБР. Это сужает круг до двух миллионов парней в этом городе.
– Ему нужно время и пространство, чтобы воплотить в жизнь фантазии, которые движут его агрессивным поведением, – сказала я. – Поэтому вполне логично, что они считают, что он живет один. И, согласно его письму, он фотографирует, что помогает ему еще больше разжигать воображение. Он уже представил себе в мельчайших подробностях, что он с ними делает. Это лишь вопрос выбора очередной жертвы. Вероятно, он неким образом видит себя в отношениях с ними. Есть ли вторичные сцены?
– Само место преступления и место, где убийца бросил останки, одно и то же. Делает всю свою работу прямо там же. О чем тебе это говорит?
– Ему не нужно переносить их куда-то еще, потому что он знает, что ему не помешают. Очевидно, он принимает меры предосторожности, которые позволяют ему чувствовать себя уверенно в том, что касается их распорядка дня, соседей и того, что дверь ему непременно откроют.
– Ни тебе свидетельств изнасилования, ни следов семенной жидкости – но Бюро признало это убийством на сексуальной почве. Почему? Это лишь подстегивает ажиотаж прессы.
– Обычно проникающие ножевые ранения связаны с сексуальным поведением.
– Господи Иисусе! – взорвался Раузер, чем, признаться, напугал меня. – Мне просто не терпится объявить, что у нас появился сексуальный маньяк. У нас пресс-конференция через два часа. И я имею удовольствие сообщить городу, что речь идет о серийном убийце.
Я застыла на месте, хотя вовсе не чувствовала себя спокойно. Мой стол был завален фотографиями сцены убийства, а Раузер выделял гормоны стресса, которые буквально прыгали через стол и лупили меня по лицу. У нас не было опыта успешной совместной работы, когда кто-то из нас пребывал в стрессе. Мы в чем-то похожи на щенят, Раузер и я, и гораздо лучше умеем играть, нежели успокаивать друг друга. Обычно ссора начинается когда мы оба взвинчены.
Раузер отвернулся.
– Я хватаюсь за соломинку, а ты не даешь мне ничего, чего я еще не знаю.
Я подумала о глумливом письме и о заключении судмедэксперта. Я терпеть не могла, когда Раузер разочаровывался во мне. Я любила и ненавидела то, как я чувствовала себя с ним рядом. Опять этот комплекс заботливого папочки. Для меня это был крючок, причем всегда. Мой отец почти никогда не говорил ни со мной, ни с кем-то из членов нашей семьи, а когда говорил, то казалось, будто тучи рассеялись и внезапно стало тепло на душе. В детстве и я, и мой брат только и делали, что пытались вытащить его из этой скорлупы, чтобы повторить это чувство. Став взрослой, я потратила слишком много времени, пытаясь добиться этого же от других мужчин. С другой стороны, моя мать почти никогда не закрывала рта. Она щедро раздавала критику и скупо одобрение, что, казалось, лишь усугубляло наши психозы.
– По словам насильников, во время нанесения жертве ножевых ранений