Секрет Боттичелли. Загадка потерянных и обретенных шедевров. Джозеф Луцци
Читать онлайн книгу.
Первые годы изгнания Данте провел недалеко от Флоренции в надежде, что сможет вернуться в свой любимый город. Данте встречался с бывшими врагами и строил планы, как вернуть свой высокий политический статус и восстановить доброе имя. Этот период, примерно с 1302 по 1305 год, был самым тяжелым в его жизни. Его идеалы были подорваны, его энергия истощалась окружающим хаосом, он был не в состоянии писать достойные стихи. Возможно, он даже подумывал о самоубийстве, хотя в этот мрачный период ему каким-то образом удалось создать крупные философские и научные труды[64].
В первые годы своего изгнания Данте не представлял себе жизни вне Флоренции. Город был не просто его домом, он определял его сущность. Только когда он навсегда мысленно расстался со своей прекрасной овчарней, признав, что его изгнание окончательно, он смог начать писать свой magnum opus, лучший труд. Начиная с 1305 года Данте все больше скитался: Пратовеккьо Стиа, Форли, Верона и Равенна – вот лишь некоторые из многочисленных остановок за полтора десятилетия и сотни миль скитаний, потребовавшихся ему для завершения «Комедии», которую он, вероятно, начал писать около 1306 года.
Отголоски тягот изгнания пронизывают поэму. В X песне «Ада» Данте встречает флорентийских патрициев, которые горят в адском пламени из-за их еретической эпикурейской веры в то, что l’anima col corpo morta fanno, то есть душа умирает вместе с телом[65]. Среди грешников отец его primo amico, Гвидо Кавальканти, который холодно спрашивает: «Mio figlio ov’е? (Где мой сын?)»[66]. Еще в 1300 году «белый» гвельф Данте подписал указ, изгоняющий «черного» гвельфа Гвидо из Флоренции за его радикальные политические взгляды. Во время изгнания Гвидо заболел малярией и вскоре умер. Когда Данте использует глагол прошедшего времени для описания Гвидо, убитый горем отец предполагает самое худшее и думает, что его сын умер. После того как Данте не решается убедить его в обратном, отец Гвидо возвращается в свою пылающую могилу, «не показывая больше своего лица»[67]. Позже, в XVII песне «Рая», Данте встретит своего предка Каччагвиду, средневекового флорентийца древнеримского происхождения, который предскажет Данте изгнание, говоря, что тот узнает, «как солен вкус чужого хлеба» – пророчество похоже на блестящую метафору, но на самом деле является простой констатацией факта: Данте и его собратья-флорентийцы привыкли к несоленому хлебу, вероятно, потому, что их вечные соперники, пизанцы, долгое время взимали с них непомерную пошлину за соль[68]. Для этого заблудшего сына Флоренции пища изгнания действительно будет горькой.
Прежде чем Данте встречает призрак отца своего лучшего друга Гвидо в аду, он встречает другого флорентийского лидера, грозного Фаринату, орденоносного генерала, который стоит так гордо, что «казалось, презирает весь Ад»[69]. Будучи гибеллином, Фарината с усмешкой говорит Данте: «[Гвельфы]. были яростными врагами / моих родителей и моей партии, / так что мне пришлось разбить их дважды».[70].
По вопросу о потенциально суицидальных мыслях Данте см. Джузеппе Маццотта, «Жизнь Данте», в «Кембриджском справочнике Данте», ред. Rachel Jacoff и Jeffrey Schnapp (Кембридж: Cambridge University Press, 2007), 9. Помимо философского трактата Convivio («Пир», 1304–1307), в ранние годы изгнания Данте писал свой эпохальный трактат о языках De vulgari eloquentia («О красноречии в просторечии», 1302–1305).
См. Ад X.15.
Ад X.60.
Ад X.72.
См. Ванесса Маландрин, Аданелла Росси, Леонид Дворцин и Франческа Галли, «Эволюционирующая роль хлеба в гастрономической культуре Тосканы», в книге «Гастрономия и культура», под ред. Каталин Ксобан и Хабил Эрика Кёнивес (Дебрецен, Венгрия: Дебреценский университет, 2015), 12.
См. Ад X.48.
См. Ад X.48.