Вера, 12 лет

      В шестом классе на меня напали. Это случилось по пути домой из школы, в безлюдном дворе, где я обычно срезала дорогу. Я как будто сама накликала беду, потому что часто, проходя узкий зазор между гаражами, думала: вот идеальное место для нападения.

      В плеере играл популярный тогда «Трудный возраст», я брела, еле переставляя ноги, и под грустный голос певицы размышляла: почему всем обязательно надо умирать от первой любви? Если все сразу поумирают, кто же тогда женится?

      Вдруг кто-то дернул меня за рюкзак. Сердце ухнуло в пятки, я обернулась. Передо мной стоял заспанный дядька в длинном плаще с грязными босыми ногами. На дворе стоял май, температура стремительно приближалась к летней, так что плащ доверия не внушал.

      Я вытащила наушник из уха как раз, чтобы услышать остаток фразы:

      – …хорошему человеку на кусочек хлеба.

      – Что?

      Вокруг, как назло, никого не было. Недалеко стоял пятиэтажный дом с балконами, но кто его знает, услышали бы меня, если бы крикнула. В три часа дня люди обычно не дома.

      – Найдется ли у вас, барышня, может быть… – жалобным тоном затянул мужчина. – Может быть, на кусочек хлеба. Ей-богу, все верну.

      Он перекрестился, и я заметила в растворе широкого рукава длинный штопаный шрам. Самоубийца? Или случайно поранился?

      – Хо… хорошо, – пропищала я. – Сколько вам надо?

      А сама внутренне взмолилась: «Лестер!»

      Мужчина почесал немытые космы и выдал задумчиво:

      – Ну рублей пятьсот.

      Продолжая внутренне взывать к Лестеру, я потянулась за рюкзаком, прекрасно зная, что, кроме сотни с мелочью, в кошельке только сложенная вчетверо задумка нового рассказа. Я нацарапала ее на обратной стороне контрольной по математике и спешила домой, чтобы пописать в тишине.

      «Лестер!»

      Склонившись к рюкзаку, я нащупала под учебниками кошелек.

      «Что сразу «Лестер»? Подумаешь, алкаш», – раздалось у меня прямо в голове.

      Так мы с ним еще не разговаривали.

      «Что мне делать?»

      «Ну хочешь, представь, что он исчез. Переместился в Антарктику».

      «Ты что!»

      – Нашла? – нетерпеливо спросил мужчина.

      Что-то новое появилось в его голосе. Решительность? Или угроза. Похоже, он лучше меня знал, что в три часа дня в этом дворе никого не бывает.

      – Да.

      «Или я не знаю… Что у него рука отвалилась. Или нога», – продолжал советовать Лестер в моей голове.

      «Фу!»

      «Нет, вы посмотрите на нее!»

      «Ты можешь просто появиться?»

      «А, то есть ты мне предлагаешь лишить его конечностей? Ну красота!»

      Пока у меня в голове шел этот увлекательный разговор, кошелек оказался на свободе. Я даже успела вытащить сторублевую купюру, которая предназначалась для завтрашнего