«Максим» не выходит на связь. Овидий Горчаков
Читать онлайн книгу.
робко вставила Мутти, – ведь до фюрера ты был безработным, а теперь можешь купить путевку хоть в Италию в организации «Сила через радость»…
Все вы за чечевичную похлебку этому богемскому ефрейтору продались!
– Нет, – кричала Лена, – ты скажи, скажи, кто убийца!
– Да Генрих твой! Мне все про него рассказали – его же дружки из эсэсовской казармы. Героем его считают, блестящее будущее ему пророчат! Знаю я этих героев – мало они перебили народу в мировой войне!
– Вот видишь! Он герой, а ты его…
– Убийца твой Генрих, детоубийца! Два года назад он участвовал в погроме в Алленштейне, в Восточной Пруссии. Тогда твой кавалер был еще только обершарфюрером. Это было в Алленштейне июльской ночью. За то, что евреи-рабочие посмели протестовать против незаконного увольнения… До утра шла облава – эсэсовцы хватали людей и увозили их на машинах в Шнайдемюль – в концлагерь! Превыше всех отличился твой Генрих, он больше всех перебил из автомата… при попытке к бегству… детей!..
Отец зашатался, тяжело задышал, лицо его стало темно-багровым. К нему бросилась Мутти, на ходу вытирая распаренные, морщинистые после стирки руки. Он отстранил ее.
Лена расхохоталась насмешливо и жестко:
– Ну и что ж! Все это я давно знала. Верно, за этот подвиг Генриха сделали гауптшарфюрером, а еще через месяц – унтерштурмфюрером.
– Подвиг? Ты знала и все-таки…
– Ты забыл самое главное, забыл, что Генрих имел дело с евреями, польскими евреями…
– Он имел дело с детьми!
– С выродками врагов Германии! Мой жених…
– Какой он тебе жених! Не хочешь ли ты затребовать братьев и сестер его жертв, чтобы они несли шлейф твоего подвенечного платья? Не позволю, прокляну!.. Прокляну своим отцовским проклятием!
– Замолчи! – истерично взвизгнула Лена. – Замолчи, или я заставлю тебя замолчать!
В гнетущей тишине, наступившей после этих слов, долго, казалось, не замирало эхо. Со стены смотрел фюрер, смотрел грозно и выжидательно.
Отец медленно, тяжелыми шагами подошел почти вплотную к Лене и ударил ее по щеке.
В глазах Лены зажглось холодное пламя. С ненавистью посмотрела она на отца. Потом презрительно скривила губы, взглянула на себя в зеркало и молча вышла из комнаты.
Петер вспомнил недавнюю лекцию унтербаннфюрера гитлерюгенда: «Будьте тверды, как крупповская сталь! Вы принадлежите не отцу с матерью, а фюреру!»
И еще он вспомнил кафедральное величие и тишину покоев графов фон Рекнеров. Величественный полковник граф фон Реннер, его не менее величественная супруга. И кругом – сабли на стенах, гобелены, рыцарские доспехи, пушечные ядра, ордена… А главное – кафедральное величие, дворцово-музейная тишина. Истинно немецкий дом, настоящая немецкая семья, не то что у Нойманов!..
– А Лена права, – сказал Петер. – Тебе, отец, не поздоровится, если ты будешь так распускать язык. Если ты не понимаешь, что подвергаешь всех нас опасности, то нам придется самим о себе позаботиться…
Отец дико