Песнь Бернадетте. Франц Верфель
Читать онлайн книгу.
же истинный ангел Божий…
– Да уж, ангел, тот еще ангел, – шипит Субиру, не помня себя от злости.
– Вы бы видели ее чуть раньше, – вмешивается Антуан. – Она была такой, такой… – И поскольку его неповоротливый ум не находит подходящего сравнения для красоты отрешенности Бернадетты, он выпаливает нечто непонятное, отчего все внезапно замолкают: – Она была совсем как мертвая…
Эти слова пронзают в самое сердце Луизу Субиру, душу которой постоянно раздирают противоположные чувства. Ведь она прибежала сюда не для того, чтобы наказывать свою дочь, а от страха за ее жизнь. Этот страх одолевает ее вновь. Она мешком оседает на скамью и плачет:
– Боже милостивый, оставь мне мое дитя…
Бернадетта встает, спокойно подходит к матери и касается ее плеча.
– Идем, мама… Может, мы еще успеем домой до возвращения отца…
Но теперь Луизе Субиру даже ее супруг и ее замечательный обед безразличны.
– Не тронусь с места, – говорит она плаксиво-упрямым тоном, – пока Бернадетта не пообещает мне при всех никогда больше не ходить к Массабьелю… Слышишь, никогда!
– Обещай матери, – уговаривает ее матушка Николо. – Такие волнения очень вредны, ты из-за них обязательно заболеешь…
Бернадетта судорожно сплетает все еще ледяные пальцы.
– Обещаю тебе, мама, – говорит она. – Никогда больше не ходить к Массабьелю… – Но отчаянная хитрость любящей подсказывает ей оговорить свое обещание одним условием: – Если только ты мне сама не разрешишь…
Вскоре Антуан и его мать остаются одни. Антуан раскуривает свою воскресную сигару.
– Что ты думаешь об этом, мама? – спрашивает он.
– Состояние малышки мне очень не нравится, – вздыхает матушка Николо. – Такие вещи не предвещают ничего доброго… Подумать только, родители такие простые и здоровые люди…
Антуан встает и нервно ходит по комнате, без всякой надобности подбрасывает в огонь новое полено.
– Матушка, я никогда в жизни не видал ничего красивее, – тихо говорит он, – чем лицо этой стоящей на коленях девчушки. Никогда не видел и, верно, уже не увижу… – Он почти пугается, вспомнив, что нес Бернадетту на руках. – К такому созданию и прикоснуться страшно.
Глава двенадцатая
Первые слова
Итак, решено: история с Бернадеттиной дамой окончена, и ничего подобного больше не повторится. В кашо с видимым усилием заставляют себя об этом не говорить. Хотя в городе из уст в уста передаются расцвеченные подробностями рассказы девочек, папаша Субиру упорно делает вид, что принадлежит к тем, кто даже слыхом не слыхал об этом волнующем событии. Хотя речь идет о его родной дочери. И пусть заботы о пропитании семьи заметно уменьшились, настроение у Франсуа Субиру скверное. Он приходит и уходит, ни с кем не здороваясь и не прощаясь. За ужином сидит, мрачно опершись локтями о стол, и молчит. И даже когда погружается в сон, что, как известно, нередко случается с ним и днем, сам храп его звучит обиженно