Петля и камень в зеленой траве. Евангелие от палача. Георгий Вайнер
Читать онлайн книгу.
На два тысячелетия…
– Ай-яй-яй! – огорчился дед. – Он – гой?
– Да.
Дед долго молчал, раздумывал, старчески кряхтел, потом спросил мягко:
– Суламита, дитя мое, ты полна горечи и боли. Ты любишь его?
– Да, дед.
– За что?
– Он умный, нежный, он кровоточит, как свежая рана.
– И все?
– Он – мой сладостный муж, он дал мне незабываемое блаженство.
– И только?
– Он – мой ребенок, отнятый злодеями, изуродованный и вновь найденный мной.
– А что они сделали с ним?
– Он пьяница, трус и лжец.
– Он знает, кто мы?
– Нет, дед. Не бойся: я не открыла ему великую тайну. Да он и не поверит.
– Это хорошо, – тихо засмеялся дед. – Суламита, янике, ты ведь знаешь, что плод, зачатый от них, принадлежит им.
– Дед, среди них есть масса людей прекрасных!
– Конечно, дитя мое! – прошелестел в темноте дед. – Но им не вынести такого…
– Почему же мы выносим? Как нам достает сил?
– Мы – другие, Суламита. Мы – вечны. Каждый из нас смертен, а все вместе – вечны.
– Почему, дед?
– Мы дети незримого Бога, чье истинное имя забыто. Он послал нас сюда вечными хранителями очага жизни. Из нас – тонких прерывистых нитей – он сплел нескончаемую пряжу жизни. Мы не можем погасить огонь, и не в наших силах прервать великую пряжу. Мы не вернемся в наш мир, не выполнив завета.
– Дед, почему наш Бог невидим?
– Мы не нуждаемся в образе Божьем. Мы носим Бога в сердце своем. И как нельзя заглянуть человеку внутрь сердца своего, так нельзя увидеть Бога.
– Всякий может уговорить себя, что у него в сердце Бог.
– Нет, – засмеялся тихо дед. – Или у тебя в сердце Бог – и ты это знаешь точно. Или твое сердце – глиняная кошка с дырочкой для медяков.
– Почему же Бог так карает нас?
– Всех людей карает Адонаи Элогим за нарушенный завет, но другие народы рассеялись, как мякина на ветру, иссякли, как дождь на солнце, изржавели, как потерянный в борозде лемех. А мы живы. И несем память своих мучений.
– Дед, объясни, почему я, почему мой крошечный дом должны нести ужасное бремя страданий за давно нарушенный завет? Разве я виновата?
– Нет, Суламита, твоей вины нет. Когда ты родилась?
– Девятого тишри пять тысяч семьсот восьмого года.
– Видишь, как давно мы пришли! Дом твой – каменный стручок на усохшей ветке сгоревшего дерева. И сама ты – зеленый листок с дубравы Мамре. Не ищи простых объяснений, отбрось пустые слова. Ты – живая нитка вечной пряжи, протянутой сюда из нашего мира…
Тающая темнота клубилась в окне. Дед замолчал. Теперь он будет молчать долго. Я встала с постели, прошла через комнату, и холодный пол нервно ласкал босые ноги. Уселась на подоконник и стала смотреть в пустой колодец двора. Угольная чернота ночи выгорела дотла, и со дна поднимался серый рассветный дым. Надсадно шипела где-то недалеко поливальная машина. Зябко. Я видела пролетающий над домом голубой ветер, он нес меня на себе, трепещущий зеленый листочек.
И, закрыв глаза,