Не надо насилья над теми, кто сир,

      О царь! Постоянства не ведает мир.

      На слабого ты не накладывай гнет,

      Ведь может случиться, что в силу войдет.

      Пощады не жди, если тот победит,

      Кто сам от тебя натерпелся обид.

      Врага уважай, хоть и мал он на взгляд:

      Есть горы – из мелких камней состоят.

      Коль вдруг муравьи сообща нападут,

      Осилят и льва, как бы ни был он лют.

      Один волосок шелковинки слабей,

      Сплетенный с другими, он крепче цепей.

      Спокойствие близких дороже казны,

      Она ни к чему, были б души вольны.

      Правитель, имей уваженье к правам,

      Смотри, как бы не был бесправен ты сам.

      Терпи, угнетенный! Наступит черед:

      Усилишься ты, а тиран твой падет.

      Духовно воздействуй на буйство людей,

      Духовные силы телесных сильней.

      Засмейтесь, уста угнетенных, ведь власть

      Тирана должна же когда-нибудь пасть.

      Встаем, барабанный заслышавши бой,

      Но как безразличен нам сторож ночной!

      В свои погружен караванщик дела,

      Его не заботят страданья осла.

      Страданья тебе неизвестны, пускай,

      Все ж, видя несчастных, в беде помогай.

      Коль ты не послушаешь – жаль, но сейчас

      Хочу привести я об этом рассказ.

      В степи, где Сирийскому краю конец,

      В пещере укрылся от мира мудрец.

      В сем темном пристанище, подвиг верша,

      Довольством его наслаждалась душа.

      Обличием тощ, нравом ангел он был,

      А имя его Ходадуст-Феофил.

      Пещеру святой не хотел покидать,

      И к ней на поклон собиралася знать.

      В смиренье и в нищенстве каждый мудрец

      Плотским вожделениям видит конец,

      Влачит из деревни в деревню он плоть

      Свою, чтоб ее искушенья бороть.

      В краю, где спасался сей старец честной,

      Правителем был угнетатель лихой,

      Насилья которого претерпевал

      Безропотно всякий, кто беден и мал.

      Безжалостен, мрачен, свиреп и хитер,

      Над краем печаль он и скорбь распростер,

      И часть населенья бежала, о зле

      Чинимом молву разнося по земле,

      Другие ж остались, бессильны пред злом,

      Проклятья твердили и ночью, и днем.

      О горе! В местах, где вселилась беда,

      Смеющихся уст не видать никогда.

      Правитель к отшельнику ездил порой,

      Вниманья ему не дарил муж честной.

      И вот он воззвал: «О любимец небес!

      Почто на меня не возводишь очес?

      Я с дружбой к тебе прихожу, почему ж

      Враждебно меня ты встречаешь, о муж?

      Забудем, что я управитель земли,

      Как нищим, внимание мне удели.

      О