Пионеры, или У истоков Саскуиханны. Джеймс Купер
Читать онлайн книгу.
в санях и не слышала ни слова из его речи. Горячие просьбы отца и дочери возымели свое действие, и юноша наконец позволил себя уговорить отправиться с ними, хотя все с той же необъяснимой неохотой. Чернокожий кучер с помощью своего хозяина взвалил оленя поверх багажа, затем все уселись, и судья пригласил старого охотника тоже поехать с ними.
– Нет, нет, – ответил Кожаный Чулок, покачивая головой. – Сегодня сочельник, и мне надо кое-что сделать дома. Поезжайте с парнем, и пусть ваш доктор поглядит его плечо. Если только он вынет дробину, у меня найдутся травки, которые залечат рану куда скорее всех его заморских снадобий. – Он повернулся, собираясь уйти, но вдруг, что-то вспомнив, опять приблизился к саням и прибавил: – Если вы встретите возле озера индейца Джона, захватите-ка его с собой в помощь доктору – он хоть и стар, а всякие раны и переломы еще лечит на славу Он, наверное, явится с метлой почистить по случаю рождества ваш камин.
– Постой! – крикнул юноша, схватив за плечо кучера, готовившегося погнать лошадей. – Натти, ничего не говори о том, что я ранен и куда я поехал. Не проговорись, Натти, если любишь меня.
– Можешь положиться на Кожаного Чулка, – выразительно сказал старый охотник. – Он недаром прожил пятьдесят лет в лесах и научился от индейцев держать язык за зубами. – Можешь на меня положиться и не забудь про индейца Джона.
– И еще одно, Натти, – продолжал юноша, не отпуская плеча кучера. – Как только вынут дробину, я вернусь и принесу четверть оленя к нашему рождественскому обеду…
Он умолк на полуслове, заметив, что охотник многозначительно поднес палец к губам. Затем Кожаный Чулок осторожно двинулся по краю дороги, не отрывая взгляда от верхушки сосны. Выбрав удобное место, он остановился, взвел курок, далеко отставил правую ногу, вытянул во всю длину левую руку и начал медленно поднимать ружье, целясь в ствол дерева. Сидевшие в санях, естественно, обратили взгляд в ту же сторону и вскоре заметили добычу, соблазнившую Натти. На сухом сучке, горизонтально торчавшем в семидесяти футах над землей, там, где начиналась крона, сидела птица, которую местные жители именовали то фазаном, то куропаткой. Она была чуть меньше обыкновенной домашней курицы. Лай собак и голоса людей испугали ее, и она прижалась к стволу, отчаянно вытянув шею и задрав голову. Как только дуло оказалось точно направленным на цель, Натти спустил курок, и куропатка камнем упала со своего высокого насеста, так что совсем зарылась в снег.
– Лежать, зверюга! – прикрикнул Кожаный Чулок, грозя шомполом Гектору, который бросился было к подножию дерева. – Лежать, кому говорят!
Собака повиновалась, и Натти начал быстро и аккуратно перезаряжать ружье. Затем он поднял убитую птицу и показал ее остальным: головка была начисто срезана пулей.
– Вот и лакомое блюдо старику на рождественский обед, – сказал охотник. – Теперь я обойдусь без оленины, парень, а ты лучше поищи-ка индейца Джона – его травки посильней всякого заморского снадобья.