Я положила трубку. И совсем забыла, что позвонила затем, чтобы узнать с кем он был на пляже. Жуть и мура просто.

      Одно хорошо: этим летом я наконец-то перестала бояться быть самой собой. Раньше заставляла себя говорить о пустяках, всяких тряпках, побрякушках с девчонками, заставляла себя с ними общаться, шла против своей натуры. А теперь – со всеми молчу. Не буду больше с ними трепаться. Они сами по себе – я сама по себе. Пусть думают обо мне, что хотят.

      Солнце пустилось в путь на ночлег. Скатываясь с дневного холма, укрылось лёгким облачком-парео. А краснющее-то! Похоже, сегодня оно на пляже перестаралось. Кефирчиком его помазать. Поднялся ветер, зашуршала листва на дубе. Шумящая листва меня всегда успокаивает. Хлопнула входная дверь – мать с работы пришла. Вечер.

      Я снова выбралась на балкон. Листья вызвали меня как будто по скайпу[1] шелестящим вызовом-звонком. Приветик, дуб! Ну, что скажешь?

      Дуб не напрасно меня вызвал: на своём балконе стоял и потягивался новый жилец. В шортах, с голым торсом. Он ко мне повернулся. А глаза! Го-лу-бы-е – как кусочек неба в тёмных дождевых тучах. Смотрит на город с высоты восьмого этажа – куда его с родителями занесло? Что за район? Деревня или всё-таки город?

      Увидел меня и улыбнулся.

      – Привет!

      Надо же, поздоровался!

      – Привет, – ответила я, сильно обрадовавшись. – Мы с тобой сегодня уже здоровались.

      – А, точно. Ну ничего.

      – Ты в нашу школу завтра пойдёшь, да?

      – Вероятно. В тридцать первую.

      – В нашу. В какой класс?

      – Десятый «А».

      – В наш!

      – Вот здорово! – парень снова широко улыбнулся. – А ты сядешь со мной? Расскажешь про всех.

      – О,кей!

      – Прости, забыл, как звать-то тебя?

      – Вета. Виолетта, значит.

      – Ветка, значит?

      – Пусть будет Ветка. Меня многие так зовут.

      – А какого ты дерева ветка?

      – Ой, – я засмеялась, –