«Дева со знаменем». История Франции XV–XXI вв. в портретах Жанны д’Арк. Ольга Тогоева
Читать онлайн книгу.
в руки добрую дубину и сражаться ею, но не использовать таким образом меч, который она получила чудесным образом, как она сама утверждала331.
Таким образом, объясняя причины поражения девушки и ее смерти, Жан Шартье прямо указывал на то, что поломка меча явилась знаком Свыше для окончания ее военной миссии. Тем не менее Жанна не смогла правильно истолковать это указание, продолжила сражаться, а потому проиграла, попала в плен и погибла332.
Отчасти данная история, вне всякого сомнения, основывалась на показаниях Жана Алансонского на процессе по реабилитации: герцог, единственный из всех свидетелей, сообщал о поломке меча Жанны в момент погони за девицами легкого поведения. Однако у того, что Жан Шартье предпочел именно историю со сломанным мечом, могла быть и совершенно иная подоплека. Возможно, официальный королевский историограф пытался таким образом затушевать другую версию, объяснявшую поражение и гибель своей героини, – версию о предательстве Орлеанской Девы, совершенном приближенными Карла VII или даже самим королем.
Вне всякого сомнения, начало формированию данной легенды было положено в момент пленения Жанны д’Арк под Компьенем. Весной 1430 г. в результате неудачных военных действий близ Марньи-сюр-Уаз город оказался осажден бургундскими войсками, прибывшими из-под Клервуа, к которым вскоре присоединился английский гарнизон Венетты. В ходе очередной операции по освобождению Компьеня Жанна, явившаяся со своим отрядом на помощь местным жителям, оказалась зажата возле крепостного рва, мост через который был поднят, а городские ворота – закрыты. Бургундский лучник стянул девушку с коня и вынудил ее отдать ему свой меч. Это произошло 23 мая 1430 г.
Известие о пленении быстро распространилось во Франции и за ее пределами. Уже 22 июня того же года неизвестный итальянский купец в письме, направленном из Брюгге в Венецию, восклицал: «Пусть Богу будет угодно, чтобы это оказалось неправдой!»333. Даже скептически относившийся к Деве Ангерран де Монстреле, лично присутствовавший при ее передаче герцогу Бургундскому, отмечал, насколько сильное недовольство вызвала эта потеря у французов334. О том, что сторонники Карла VII были искренне огорчены судьбой своей героини, свидетельствовал позднее и Тома Базен, называвший ее пленение «неудачным и печальным событием»335.
Несмотря на столь единодушные отклики на случившееся в Компьене, авторы первой половины XV в. никак не комментировали обстоятельства, приведшие к столь трагическому концу военной карьеры Жанны д’Арк. Лишь после процесса по ее реабилитации 1455–1456 гг. французские хронисты обратились к подробностям ее жизни и, в частности, к событиям 23 мая 1430 г. Именно с этого момента, насколько можно судить, в исторических сочинениях начала разрабатываться версия возможного предательства, ставшего причиной гибели девушки336.
Одним из первых на существование подобных слухов указал анонимный автор «Компиляции о миссии, победах и пленении Жанны
«Et avoit on dit ost plussieurs femmes diffamées qui empeschoient aucuns gens d’armes à faire dilligence à servir le roy. Et ce voyant, icelle Jehanne la Pucelle, après le cry fait que chacun allast devant, tira son espée et en batit deux ou trois tant qu’elle rompit sadite espée, dont le roy fut bien desplaisant et marry, et lui dist qu’elle deust avoir prins ung très-bon baston et frapper dessus, sans habandonner ainssy celle espée qui lui estoit venue divinement, comme elle disoit» (
«Et n’est point à doubter que l’espée qu’elle envoya quérir en la chapelle Saincte-Katherine de Fierbois… ne fut trouvée par miracle, comme ung chascun tenoit, mesmement veu que par le moien d’icelle espée, en paravant qu’elle fust rompue, a fait de beaulx conquestz… Et estoit chose notoire que, depuis que ladite espée fut rompue, ladite Jehanne ne prospéra en armes au prouffit du roy ne autrement, ainssi que par avant avoit fait» (
«E Christo I piaqua I adevegna el contrario, segundo como s’a dito, se questa cosa sia cusy la veritade!» (Chronique d’Antonio Morosini. Т. 3. P. 356).
«Et lesdiz François rentrèrent en Compiengne, dolans et courroucés de leur perte. Et par espécial eurent moult grant desplaisance pour la prise d’ycelle Pucelle» (La chronique d’Enguerran de Monstrelet. T. 4. P. 388).
«Eidem Johanne infaustum omen atque infelix valde contigit. Nam, cum certo die cum multis armatis opidum exiens in hostes impetum faceret, ab uno milite Burgundione capta fuit» (
Подробнее о возникновении и бытовании данной версии событий во французских исторических сочинениях XV–XIX вв. см.: