Бедная крошка сгорала от лихорадки. На нее было страшно взглянуть. А Наоми тоже выглядела больной, и ее начинало трясти.

      – Это все те рабы с корабля Босса, – сказала она мне. – Их продали на то самое бувери, где мы жили. Они были хворые, когда мы прибыли, а один умер. Уверена, мы что-то от них подцепили.

      Но никто не знал, что это за болезнь. Моя малышка Марта горела всю ночь, а к утру еле могла вздохнуть. Мы с Наоми ухаживали за ней, но где-то посреди ночи с Наоми начало твориться то же самое. Я обмывал их холодной водой, чтобы уменьшить жар, но толку было мало.

      Затем, уже утром, к двери подошла мисс Клара.

      – Мисс Клара, вам сюда нельзя, – возразил я. – Не хочу, чтобы вы захворали.

      – Я знаю, Квош, – сказала она, – но я хочу ухаживать за ней.

      Я чуть не задохнулся, когда она так сказала, однако сразу же позвал Госпожу, чтобы та удержала мисс Клару подальше. И Госпожа сказала ей, что входить ни в коем случае нельзя. Но мисс Клара была себе на уме. Она не уступила бы даже Боссу и Госпоже. Она заявила, что не уйдет, пока не даст Марте какого-то целебного травяного питья, с которым пришла. И Босс сказал: «Тогда отдай его Квошу», но она отказалась. И вот она встала, придержала Марту за руку и дала ей отпить. Марта едва смогла проглотить, но это питье, может статься, и пошло ей на пользу, так как она притихла. После этого мне удалось выпроводить мисс Клару из комнаты.

      А на закате моя малышка Марта умерла. Ее мать была настолько измождена, что вскоре после этого погрузилась в тревожный сон. Я же, не желая, чтобы с ней рядом оставался детский трупик, подхватил Марту и тайком снес во двор. И Босс разрешил мне положить ее до поры на конюшню, а ночью мне, видно, следует ее похоронить.

      Когда я вернулся, Наоми пыталась сесть и все искала Марту.

      – Где она? – спросила Наоми.

      – Внизу прохладнее, – ответил я, не будучи в силах сей же час открыть ей правду. – Пусть полежит там.

      Но в этот миг в окне послышались рыдания мисс Клары. Значит, ей сообщили.

      – Она ведь мертва? – говорит Наоми. – Моя крошка Марта мертва.

      Не знаю, что на меня нашло, но я не сумел ответить. И тогда Наоми опрокинулась на постель и закрыла глаза.

      Позднее той же ночью лихорадка одолела ее не на шутку. Она тряслась и вся пылала.

      – Я умираю, Квош, – проговорила она. – Нынче же и умру.

      – Держись, сколько можешь, – ответил я. – Ты нужна нам, Гудзону и мне.

      – Знаю, – сказала она.

      Наутро пошел дождь. Всего лишь неспешный, ровный дождь. Я сидел с Наоми и не имел никакого понятия о том, что творилось в мире. Но днем во двор пришел Босс и спросил о Наоми.

      – Ты слышал новости? – осведомился он потом. – Сегодня казнили беднягу Лейслера.

      – Сожалею, Босс, –