Мишка хоть и смеялся, но напоминание о прозвище, прилипшем к нему с детства, когда он коверкал слова, подпортило настроение, как дурное предзнаменование. А с другой стороны, вызвало еще большую жажду стать председателем, утвердиться, заставить уважать всех не только в Масловке, но и за ее пределами. Поставить себя так, чтоб и в районе уважали, и в области о нем услышали. Думая об этом, он забыл об осанке, ссутулился по обычной своей привычке и заложил руки за спину, сцепив пальцы на пояснице. Отвлекло его тарахтение мотоцикла. По лугу катил один из его комсомольцев Петька Кондрашин. Длинные жесткие вихры его трепало ветром. Мишка свистнул, остановил. Петька подкатил. Был он в грязной рубахе. Артоня быстро объяснил ему, что нужно делать, и приказал: