Посёлок представлял собой удручающее зрелище – разбитые дома с пустыми глазницами окон, разваленные заборы, кирпичный и бытовой мусор, многочисленные воронки разных размеров и глубины, провалившиеся крыши, обрубки израненных деревьев и стаи брошенных, голодных собак, которые днём рыскали в поисках пропитания, а ночью охраняли свои дома, ещё недавно полные жизни. Несколько стариков оставались тоже, упрямо возвращаясь, даже после настоятельной эвакуации ввиду возможного прорыва танков противника. Мы делили с ними свой небогатый паёк, взамен нас одаривали вареньем и мёдом, необычайно вкусным, ещё пахнущим миром и счастьем.

      «Пойдём обустраиваться», – сказал обладатель чёрной бороды. И мы пошли выбирать, более-менее уцелевший после ежедневных обстрелов, домик с крепким подвалом, где нам и предстояло жить сорок дней, которые я сам себе назначил. Зарплату мне никто не платил ни здесь, ни в России, поэтому надо будет вернуться домой, чтобы работать и кормить семью.

      Пароль «Аллах Акбар – Воистину Акбар» ввели в обиход «спартанцы» и он стал своим родным для всех подразделений, так как чётко отражал «интернационал» ополчения. У нас сражались православные и мусульмане, иудеи и католики; испанцы, итальянцы, сербы, израильтяне, американцы и, конечно, русские всех постсоветских национальностей, включая грузин и украинцев. Беко – осетин, как и многие его земляки, приехал возвращать долг за помощь в августе 2008. Также объясняли свой порыв сербы и испанцы – кстати, на этой войне многие нации вспоминали свои старые счёты, поэтому на стороне ВСУ мы видели флаги Польши, Швеции, Грузии, Хорватии, Ичкерии и, конечно, США. Наши итальянцы и американцы на мой вопрос отвечали, что в их странах фашизм уже победил и Донбасс – единственное место, где можно ему противостоять.

      Поражала целостность людей, добровольно вставших насмерть за свою Землю, за свои идеалы, за Память предков. В основном это были взрослые, семейные мужики, повидавшие жизнь, но радовала и молодёжь, которая в мирное время казалась напрочь потерянной. Иногда противоположных – «красных» или «белых» взглядов – мы были в одном окопе, плечом к плечу, перед общей угрозой. И я видел, как война меняла людей, будто скульптор, убирая лишнюю шелуху, день за днём вытёсывая Суть.

      Свой домик мы назвали «Гаванью», а при смене жилья, он получил ещё более поэтичное имя «Старая Гавань». Жило нас в маленьком подвале от четырёх до семи человек. Мы его утеплили, поставили кровати, буржуйку, на которой разогревали банки тушёнки, правда не сильно, потому что «тушёнка» в горячем состоянии таяла, превращаясь в жижу. Изредка кто-то геройски варил суп или кашу, но это предприятие на нашей печке получалось очень и очень не быстрым.

      Беко (рисунок А. Доброго)

      Беко – удивительный человек. Казалось, он может достать всё – у него

---

Скачать книгу