Живут в полураспаде – с ножевыми

      раненьями… во рту растет трава…

      Пясть – косточки торчат из рукава…

      Считают что родились таковыми

      И не желают выглядеть живыми

      Пусть позвоночник держится едва

      Шопен – я слышу – в доме за углом

      Любимое занятие – хоронят

      Толпятся будто ящик со стеклом

      Несут… несут… а если вдруг уронят? —

      Поднимут в суматохе кверху дном

      И занесут в ближайший гастроном? —

      И там где кафель бел и лампы ярки

      Где очередь – и хвост ее вдали

      Где цинковый прилавок точно в морге

      Их верно встретят в страхе и восторге

      И кто-то скажет: «мясо привезли»…

      Но обошлось. Проносят гроб халтурный…

      А я шагаю в клуб литературный

      С хануриками время убивать

      Там возле двери мраморные урны —

      Прах классиков – и можно в них плевать

      Здравствуй Водолейников Мамлейников

      Борода сияет рыжим веником

      Царствуй на Москве поэт и брат

      Я опять с тобою выпить рад

      Ты притопал к нам из края вареников

      Золотоордынский хан – алей Алейников

      Будем пить с тобой вино как лошади

      Дом ломают на Пушкинской площади

      Рушат рухлядь и славу московскую

      Вас бы – бранью площадной барковскою!

      По лепным карнизам бьет ядро

      Выпьем мы сегодня хан ведро!

      По проезду где торгуют книгами

      Мы пройдем смешаемся с ханыгами

      А в парадном вермут пили вы?

      От души хлебнем с тобой Москвы!

      И на всякий случай поцелуемся —

      Попрощаемся с каждой улицей

      С Новодевичьим с Донским монастырем

      Ляжем у святыни – и умрем.

      Попрощаемся с прудами Патриаршими

      Погрузнели погрубели стали старше мы

      Только помните – еби вашу мать

      Колотить вас нас и бить – не сломать.

      Белело синее

      белое синело

      небо над высоким

      в тумане заблестело

      обняв колени

      о нем и не думая

      сейчас