Фабрика романов в Париже. Дирк Хуземан
Читать онлайн книгу.
Анриеттой остановилось у ног матери.
Мадам Шмалёр повернулась к Анне. Острый взгляд хозяйки мог бы разрезать страницу книги.
– Графиня, если это и есть ваши воспитательные методы, я лучше отправлю детей в школу-интернат. Как я и хотела с самого начала.
Наблюдая за этой дикой поездкой, Анна вцепилась пальцами в обивку кресла. Теперь она потупилась и изо всех сил старалась покраснеть. Ей нельзя снова потерять работу. У нее совсем не осталось средств. Место учительницы у торговца сельдью Шмалёра в Париже подыскал ей старый друг.
Отпустив красный бархат, Анна положила руки на блестящую ткань синего платья и тихо ответила:
– Разумеется, мои методы не таковы, мадам. Вы можете не сомневаться, что со мной ваши дети будут в надежных руках.
Как только она произнесла эти слова, Жан пробежал мимо нее и дернул маму за платье.
– Маман, скажи Анриетте, что теперь моя очередь. Она уже и так долго каталась по железной дороге.
Мадам Шмалёр рывком вытащила дочь из кресла: Анриетта даже споткнулась о подол материнского платья. Мадам еще раз мрачно посмотрела на Анну, а затем взяла детей за руки и вышла из салона.
Глава 8. Париж, дом семьи Шмалёр, ноябрь 1851 года
Семья Шмалёр обычно завтракала в шесть часов.
Когда Анна на утро после приезда вкатила кресло в столовую, к окнам все еще липла ночь. Дети сидели на своих местах, положив руки у тарелок и откинувшись на спинки стульев. Лица их раскраснелись от утреннего умывания холодной водой, жесткими щетками и едким мылом.
Во главе стола восседал Олаф Шмалёр. На нем был синий суконный сюртук с бархатными лацканами. Широкий воротник рубашки был модно отогнут вниз.
Мадам Шмалёр нигде не было видно.
– Садитесь, графиня Дорн, – сказал Шмалёр.
Поблагодарив его за предложенное место, Анна пододвинула инвалидное кресло к столу. Напольные часы пробили шесть.
Анна сидела перед столом, полным деликатесов. Шмалёр указал на каждую тарелку и миску, представив их содержимое: бриошь[25], мишь[26] и бульон. Анна кивала вслед каждому слову, стараясь их запомнить. Однако втайне она скучала по простым баденским бутербродам с маслом.
Анна выбрала какой-то пирог, который дети жадно накладывали на тарелки. Она осторожно отправила вилкой маленький кусочек в рот и стала медленно жевать, едва заметно шевеля ртом. У нее на языке взорвался вкус сахара и аниса.
– Вкусно? – Олаф Шмалёр проглотил кусочек. – Здешняя кухня еще вызовет у вас слезы радости, графиня.
У него на подбородке повисли желтые крошки.
Анна промокнула рот салфеткой с вышитыми китайскими иероглифами.
– Как давно вы живете во Франции, месье Шмалёр? – спросила она по-французски.
– Прошу вас, давайте говорить по-немецки, – сказал купец. – Я редко слышу родной язык. Я скучаю по нему даже больше, чем по людям, которых мне пришлось оставить в Любеке. Кроме того, мы с вами можем общаться на немецком языке более непринужденно.
Анна
Бриошь (
Мишь