Возникшие в моих руках костяные лезвия мечей выписали несколько причудливых восьмёрок, от которых Борзун также уклонился, уходя в сторону таким образом, чтобы видеть нас со Стражем одновременно.

      – Убери пса, говорю, – снова выкрикнул он, взмахнув мечом, не позволяя Стражу приблизиться. – Почему ж ты такой упёртый, как гном? Что тебе мешало меня выслушать, Первожрец? Мы бы вполне могли разойтись миром!

      – Миром? – зло выдохнул я, распластавшись в выпаде. – Ты называешь это миром? – указал я кончиком лезвия на одно из разрушенных зданий. – Тебя сюда никто не звал, Борзун! Тебе она приказала это сделать?

      – Кто? Миардель? – криво усмехнулся он. – Она мне отныне не хозяйка.

      Отчего-то в его слова я поверил сразу. То ли они были так сказаны, то ли он смог в этих двух коротких фразах передать всю горечь… Не знаю.

      – А кто твой хозяин?

      – Первожрец, а тебе никто никогда не говорил, что ты дерьмо, а не переговорщик? – внезапно разозлился Эмиссар. – У меня нет хозяев! Понял? Запомни это раз и навсегда!

      Сменив мечи на «крисы», я запустил их одновременно с двух рук, преследуя цель не сколько попасть, сколько отвлечь его внимание. Сделать так, чтобы Борзун допустил ошибку. Что бы он сейчас мне не начал рассказывать, отпускать его живым я не собирался.

      Бывший враг редко становится другом. Скорее, он просто перестанет действовать в зоне моих интересов, причиняя зло другим, чем исправится.

      А мне нужно было его умение. Позарез нужно!

      Сейчас во мне поселилась необъяснимая уверенность в том, что этот бой я смогу выиграть. Он слишком ослаблен, чтобы противостоять мне и Стражу одновременно. А если я буду чувствовать, что могу проиграть, а меня в запасе был ещё один козырь – ипостась Ариэла. Ни один смертный не выстоит в прямой схватке против Бога.