Журнал «Юность» №01/2024. Литературно-художественный журнал
Читать онлайн книгу.
*
Дом Хайдара стоял вдалеке от остальной деревни. Потемневший сруб из огромных бревен был на вид таким же могучим, как хозяин. Дом опоясывал забор из крепкого штакетника. Во дворе было идеально чисто. Лавка у крыльца с перевернутым ведром. Метла в углу и прочие хозяйственные премудрости. В сенцах на стенах висели рыболовные снасти и пучки засохших трав. От них шел пыльнопряный аромат вперемешку с запахом дерева.
Старик обстоятельно обмел сапоги, снял их и поставил в угол. Я последовал его примеру. Внутри дом состоял из одной большой комнаты и крошечной спальни, вход в которую терялся где-то за печкой. Все было строго и опрятно. Мебель была только самая необходимая: топчан, стол, шкаф и еще мелочи, наподобие лавок и стульев. Выбеленная русская печь занимала почти треть комнаты и была нереально аутентична.
Из холодильника «ЗиЛ» с хромированной ручкой Хайдар достал запеченную рыбу, яйца и хлеб. Я скромно уселся за столом и тихонько рассматривал обстановку. В углу кухни притаился старый буфет с резными дверками. Резьба была грубоватая, но рядом с монолитной печью буфет выглядел почти изысканно. Такую обстановку я видел разве что в музеях деревенского быта. Но мне пришлась по душе атмосфера добротной аскетичности. Я вспомнил свою квартиру с посудомойкой, стеклянными столами и навороченной душевой кабиной. И сейчас она показалась мне кукольным домиком. Впрочем, я и сам был таким же игрушечным, для яркости таскающим на себе куртку цвета, которого не существует в природе.
Старик пододвинул мне еду:
– Ешь.
На плите заурчал чайник. Хайдар пошелестел в сенцах травяными пучками и заварил сбор. По комнате пополз ягодный аромат летнего вечера.
– Пойду курей накормлю, – сказал он и налил в кружку напиток.
Я остался в одиночестве. Встал, прошелся по комнате и, не удержавшись, заглянул в спальню.
Там стояла кровать, покрытая лоскутным покрывалом. А на стене висел портрет. Женщина в национальной башкирской одежде. И молодая копия Хайдара: мужчина с высокими скулами, тонкими усами и жестким взглядом восточных глаз. И да, у женщины по краю головного убора было видно крошечное монисто. Это была та, которую я сегодня так случайно нарисовал. Я загляделся на портрет и не заметил возвращения хозяина. Удивительно, как большие люди умеют тихо подкрадываться. Мне стало неловко за любопытство, но старик будто не заметил моего смущения.
– Мать умерла от горя, – сказал он.
– Это как? – спросил я.
– Отца расстреляли, и она не пережила этого. Женщина не должна плакать от горя. Только от счастья.
Меня женские слезы раздражали, но чтобы трогали? Нет. Такого не помню. Да и плакали ли мои женщины? Скорее истерили.
Хайдар долго смотрел на портрет, а потом его взгляд скользнул в угол рамки. Там виднелось маленькое фото юной девушки.
– А это кто?
Но он отвернулся и сказал:
– Ложись на топчане. Поздно уже.
Утром я проснулся один. Долго сидел на крыльце с удивительно легкой головой.