Политическая экология. Андрей Буровский
Читать онлайн книгу.
меньшем». Кроме того, полученные знания должны приносить общественную пользу и быть доступными для заинтересованных членов общества.
Второе. Материальный мир рассматривается механистически, в виде набора взаимосвязанных схем и структур, которые только надлежит познать.
Механистическое отношение к миру естественным образом порождает механистические формы деятельности: технологизацию отношений к человеку, к обществу и особенно к природе вне человека. Из чего возникает два следствия.
Во-первых, между человеком и остальной природой естественным образом ставится машина. Природные и общественные феномены рассматриваются в виде машин. Природные процессы рассматриваются как процесс работы машины.
Уже с XIII столетия по западному миру прокатывается буквально вал изобретательства. Открытия, зачастую уже совершенные раньше в неевропейском мире, повторяются и мгновенно находят практическое применение (порох, очки, ветряные и водяные мельницы и т.д.).
С XIV–XV вв. европейская культура значительно превосходит любую из «не-западных» и даже любую возможную их коалицию по применению механизмов и по использованию различных источников энергии. К тому же времени относится появление башенных часов на ратушах.
В XVI–XVII вв. она выплескивается в мир, вооруженная уникальными, чрезвычайно эффективными парусными судами и навигационными инструментами, подзорными трубами, микроскопами, телескопами, ружьями и т.д.
Во-вторых, сам мир представляется в виде механизма. Задолго до рассуждений Галилео Галилея и Тихо Браге о «небесной механике», миниатюристы Средних веков рисовали картинки, на которых ангелы вращали механизмы, приводящие в движение звезды.
Мир становится машиной настолько, что механистично и само отношение к фундаментальным философским и физическим категориям – пространству и времени. Примечательно, что паровая машина Джеймса Уатта называлась современниками «философской машиной». Она раскрывала философию перехода энергии тепла в энергию движения.
Римляне делили сутки на 24 часа. Но на 12 равных частей разделялся каждый период между мраком и светом. Продолжительность дня и ночи изменяется на протяжении всего года – и точно так же менялась продолжительность римского часа в каждых сутках.
Точно так же в античной культуре нет четкого календаря, где каждый день года четко отнесен к определенной неделе, определенному месяцу.
Более того, час у римлян не был разделен на минуты и секунды – такие «ничтожные» отрезки времени были не нужны. Само римское восприятие понятия «час» отличалось от восприятия западных европейцев.
Европейская культура пошла дальше: разделила год, месяц, неделю и сутки на равные промежутки времени, накинув механистическую сеть на философское понятие времени.
Не менее характерно и создание сетки параллелей и меридианов. Собственно говоря, карты античных географов лишь очень ненамного менее точны, нежели карты Нового времени или