Драконья доля. Надежда Кузьмина
Читать онлайн книгу.
а в другом месте – «А». Показала лист Марке – та пожала плечами:
– Прихвати на кухню, на растопку бумага хороша.
А я решила, что лучше оставлю красивый лист себе. Буду разбирать потихоньку, может, чему и научусь. И чистые поля там широкие. Можно цифры написать, чтобы как следует запомнить и не путать. Сложила письмо вдвое и сунула за пазуху.
Прошло две недели. Я с утра до вечера крутилась по хозяйству – постоялый двор был большим, со своим огородом, конюшней на тридцать лошадей, огромным двором, трёхэтажным доминой и пристройками. И всё требовало заботы, глаза да ухода. Зато кормили хорошо – обычно на завтрак шли остатки вчерашнего ужина, на обед была сытная похлёбка со свежим хлебом, на ужин картошка или рис, часто с мясной подливой. В деревне я ела хуже. С долгами удалось расплатиться – за серую рубаху и посконную юбку, в которых я работала, Марка взяла полторы серебрушки. А ещё двадцать пять медяков с первого заработка я, как обещала, отдала Коржику. Скрипя зубами… а что делать? Слово есть слово.
Тот ссыпал монеты в карман портков, ухмыльнулся:
– Не думал, что ты отдашь.
– Слово дала, – поглядела я на него исподлобья.
– Кончай дуться. Давай, цифры покажу.
– Цифры не надо, я уже сама запомнила.
И мудрено было не запомнить. Над прилавком, за которым стоял по вечерам Варек, висела доска. Звали её меню. Слева написаны всякие «пиво светлое» или «молодое красное», а справа – сколько это стоит. А кто читать не умеет, так для тех рядом с каждой строкой имелся рисунок – жёлтая кружка с пеной над ней или красный стакан и рядом – горка монеток, две, три, пять или сколько надо. Так когда на цифры смотришь и их же без конца слышишь вечер за вечером, будь хоть с дырой в голове, а в памяти застрянет.
С буквами было хуже, потому что оказалось, что одна и та же могла писаться по-разному. Большие, маленькие, печатные и прописные… как понять, что вешалка, трёхногий мост и что-то вроде верблюда – это одно и то же?
Кстати о верблюдах – до того я никогда их не видела. А тут поглядела вживую сразу на целых трёх. Настоящих, жёлто-бурых, с двумя горбами и оттопыренной губой. Мимо проезжали купцы из Зарифа – тёмные, как из обожжённой глины слепленные лица, ничего не выражающие чёрные глаза, за поясами – кривые кинжалы. Марка сказала мне близко не подходить. Да я б и сама не полезла – отчего-то стало страшно.
Вообще, людей вокруг было столько, сколько я себе и вообразить раньше не могла. Многие – совсем не похожие на наших, деревенских. Например, часто взрослые мужики не носили бород, ходили с голыми лицами. Мне поначалу казалось странным… а потом привыкла. Я бы хотела поговорить, расспросить, узнать побольше о том, как тут живут, но случая не представлялось. Марка следила, чтобы я всё время была занята, а ещё чтобы зря не болтала. Работала я либо под её присмотром, либо с молчаливой Уной. Один раз после ужина я попробовала заговорить с конюхом Долгаром, казалось, что тот незлой, но мы и парой фраз переброситься не успели – появилась Марка и отчитала меня за то, что лезу, куда не просят. Велела быть скромнее да её слушать.