– Хватит валяться! Я кофе в «каминной» подала. Пойдём!

      – А я в постель хотел. Думал, буду лежать, кофе пить, смотреть… а ты мной займёшься. Ох, как хорошо мне будет.

      Не хочу сейчас его слушать.

      Изогнулась. Майку, белую, длинную, через голову натянула.

      – Не капризничай, вставай. Поговорить о делах надо. Перерыв у нас в половецких плясках.

      – Тогда я под душ сначала.

      – Кофе остынет.

      – А, чёрт! – рывком вымахнул поджарое тело с кровати. Потянулся, поиграл плечами: – Вот раскомандовалась!

      Уселись в креслах друг против друга. Отстранились. Перешли из белого и светлого мира в темный, зашторенный и тревожный. Молчали, приспосабливаясь.

      Первым заговорил Стас.

      – Ну, что там делается в нашем инкубаторе?

      – В инкубаторе всё в порядке. Я не об этом хочу поговорить. Ты не чувствуешь – что-то витает в воздухе?

      – О чём ты, Лёля? В этой стране просто воздух такой.

      Как ему объяснить, что я чувствую?

      – Я серьёзно, Стас. Что-то грядёт. Грязное, тёмное… Все как с цепи сорвались, злоба сплошная. Политики, банкиры, бандиты – не различишь. Всё развалилось, заводы стоят, в деревнях голодают, братва рулит. Взрывы эти… теракты… Приватизация, ваучеры – что? Ком на нас накатывает. Неужели не видишь? Всех сомнёт, раздавит!

      Ну вот… выговорилась. Зачем? Сотрясение воздуха. Смысла никакого.

      Он сидит, кофе прихлёбывает. И правильно делает. Всё уже переговорено, и план намечен.

      – Лёля! Перестань истерить. Что случилось?

      – Извини. Устала, наверное.

      Потянулся через столик, чуть чашку не опрокинул, погладил по голому колену.

      Вот что я перед ним сижу, душу наизнанку выворачиваю? Кто он мне? Подельник? Всё равно – приятно. Двое полуголых, она истерит по-бабски, он лениво успокаивает. Идиллия почти семейная. Дура ты, Лёлька!

      – Вчера к своим заезжала… – медленно выговариваю, успокоилась уже. – Странное зрелище. Знаешь, кого они мне напомнили? Рыбок в аквариуме. Плавают по своей квартирке, в своём мирке, пялятся сквозь стекло – снаружи какая-то жизнь идёт, что-то происходит… Не понимают, да и не хотят понимать. Насыпали им крошек – вот и хорошо, живут дальше. И знаешь что? Они ведь и раньше так жили. Просто тогда им усиленно в голову вбивали, что это и есть настоящая жизнь. Они гордились своим «аквариумом». А теперь они спрятались в нём – боятся, что придёт злой дядька и сольёт последнюю воду. Задохнутся.

      – Ох, Лёля… Не нравишься ты мне сегодня. Нельзя сейчас раскисать, знаешь же. Пойду-ка я за вином схожу, раз такое дело…

      Встал, халат нараспашку.

      Зачем рассказала? Ему все это до лампочки – слушает, потому что положено слушать. Заканчивай ты, Лёлька, эту бодягу. В соседней комнате светло по-праздничному и постель нараспашку. Посмотри, какой мужик тебя ждёт!

      Бокалы – высокие, пузатые, на тонких ножках, вино чёрным кажется.

      Пьёт, как