От славы к проклятиям. 1941–1953 гг.. Арсен Мартиросян
Читать онлайн книгу.
Павлович, в сущности, выполнил директивное указание Государственного Комитета Обороны, которое в свою очередь было подкреплено решениями Военной коллегии Верховного Суда СССР по каждому из 25 упомянутых в том предписании фигурантов. Соответственно Л. П. Берия не в чем винить. И все тут.
Миф № 3. Едва только обозначилась угроза катастрофы на советско-германском фронте, Берия по собственной инициативе и через агента советской внешней разведки посла царской Болгарии в СССР Стаменова вступил в тайные сепаратные переговоры с гитлеровцами в целях зондирования возможности соглашения о сепаратном мире по аналогии с Брест-Литовским договором от 3 марта 1918 г.
Да, сам факт использования этого агента в стратегических целях в июле месяце 1941 г. имел место быть. Однако и во-первых, инкриминировавший этот факт Лаврентию Павловичу Берия Никита Хрущев, как всегда, солгал. На большее он был неспособен. Никакой личной инициативы Лаврентий Павлович в этом вопросе не проявлял. Он действовал строго по указанию Сталина. Во-вторых, ни о каком сепаратном мире наподобие Брест-Литовского даже тени намека и то не было. В помине не было. В-третьих, это была попытка использования столь крупного агента в целях достижения весьма специфической стратегической цели. Дело в том, что уже к началу последней декады июля 1941 г. советскому руководству стало известно о следующем. Столкнувшись с крайне ожесточенным, буквально свирепым сопротивлением советских войск (не все же драпали, как на Западном фронте), а к этому времени функции Верховного Главнокомандующего исполнял уже Сталин, что командование вермахта немедленно почувствовало, о чем свидетельствуют записи в дневнике начальника Генерального штаба сухопутных сил Третьего рейха генерал-полковника Ф. Гальдера, Гитлер фактически склонился к принятию окончательного решения о применении на Восточном фронте химического оружия. Об этом свидетельствовали захваченные в июле 1941 г. трофейные документы. Не приведи господь, но если бы гитлеровцы и в самом деле применили бы такое оружие в массовом порядке на всем советско-германском фронте, а они уже и распылители поставили на самолеты, и химические минометы с химическими минами завезли на фронт, то потери Красной Армии и гражданского населения могли возрасти на порядок. Об экономическом и экологическом ущербе уж и не говорю – и так должно быть понятно.
Так вот, стремясь категорически не допустить именно такого развития событий, Сталин и приказал Берия по каналам разведки довести до сведения нацистских негодяев в Берлине, что если там примут решение о массовом применении химического оружия на советско-германском фронте, то советская авиация дальнего действия зальет поганый рейх химическим и бактериологическим оружием. По состоянию на июль месяц 1941 г. выбор агентурных каналов для продвижения такой информации в Берлин у советской разведки был невелик, и главным кандидатом на эту роль был давнишний агент разведки, посол царской Болгарии в Москве Стаменов. Царская Болгария сохраняла