Я только малость объясню в стихе…. Сборник
Читать онлайн книгу.
на себя посмотри,
На старуху у синего моря,
На чернильную ночь от зари до зари
В бронебойном гремящем декоре.
У меня за душой – ни черта, ни черты,
За которой становишься правой.
В райских кущах давно от раскатов арты
Поседели зелёные травы.
Мы смотрели в смирении безречевом,
Как вертели эпоху, что дышло,
Те, кто думали, «как бы не вышло чего», —
Но у них ничего и не вышло.
И ложатся они под небесный атлас;
Их не вспомнят потом поимённо.
Их беда, как в воде, отражается в нас,
Растворяется пеплом солёным.
Нам без веры нельзя. Но сказать не проси,
Почему же всё так, не иначе.
Лучше вместе посмотрим: старуха сидит
У бескрайнего моря – и плачет…
Отражение
Свет мой, зеркальце, скажи, слово молви:
Что на свете не по лжи – по любови?
Свет мой, зеркальце, ответь без елея:
Отчего оправы медь зеленеет?
Отчего всё вкривь да вкось, непригоже?
Почему так повелось, отчего же?
Отражение дрожит и кривится:
Что на свете не по лжи? Кровь-водица,
Что течёт из раны в землю болезную.
Слушай, друг мой милый, внемли – не брезгуй:
Той любви б щепотку да в бочку мёда!
Станет горе не беда для народа.
Как пойдут рубить, калечить да вешать —
Там до счастья недалече! До вешки,
А за ней – живи взахлёб на раздолье,
Где присыпан чёрный хлеб белой солью!
Вечность мы с тобой глядим друг на дружку:
И внутри изъян один, и снаружи.
Зря ты в зеркало плюёшь в лютой злобе:
Тут на свете даже ложь по любови.
Не по нраву мой ответ – так не слушай.
Обойдёшь весь белый свет – сыщешь лучше?
Солдаты
А казалось бы – не Помпея и не Содом.
Но опять в ночи взрывается чей-то дом.
Только думаешь: «Господи, чтоб не зря…
Отведи глаза, наведи снаряд
Мимо спящих – на адресата…»
И который век – всё подряд, подряд,
От январской стужи – до декабря
Всё идут солдаты.
Через нет, не надо и не могу,
В ковылях по пояс, по грудь в снегу,
На броне – по сёлам и городам.
Закипает асфальт, и дрожит Орда,
И склоняется ось земная
Перед ними, заржавлена и худа.
Но они все идут и идут туда
Где пожаром закат пылает,
Где огонь в печи, где вино и хлеб.
Отступает Нюкта, молчит Эреб.
Мертвецы садятся за общий стол:
Легионы глядят сквозь туман густой,
Крестоносцы и санкюлоты…
Человек человеку – известно кто;
Вновь заходит история на виток,
Не щадя кого-то.
Нет конца и края; а правда – там,
Где змеёй в траве пролегла черта.
Есть свои. С чужих – невеликий спрос,
А змея шипит и кусает